– Лаки уже освоилась здесь, Флосс? – спросил папа, подходя к окну.
– Думаю, да.
– А ты, солнышко?
– Думаю, я тоже, пап, – ответила я, хотя и не была твердо в этом уверена.
Мне не хотелось жить в доме Билли, хотя, конечно же, он пригласил нас к себе от всей души и других вариантов у нас с папой просто не было. Но очень уж странным был этот дом. Странным, и старомодным, и пропахшим плесенью – так обычно пахнет одежда в комиссионных магазинах. Мне хотелось надеяться, что от меня не будет пахнуть плесенью. И картошкой тоже. Я живо вспомнила, как зажимали свои носы, оказываясь рядом со мной, моя бывшая лучшая подруга Рианнон, и Марго, и Джуди.
Впрочем, сейчас мне самой трудно было представить, что всего какой-то месяц назад от меня, как и от всех моих одноклассниц, пахло стиральным порошком, чистой одеждой и шампунем. И что у меня была мама, и своя прелестная спальня в красивом большом доме. Даже придира Рианнон восхищалась моим покрывалом с вишенками и занавесками с таким же узором. А теперь у меня не было ничего чистого, красивого или просто подобранного в тон.
Я понимала, как это ужасно – расстраиваться и переживать из-за себя, любимой, когда мой папа выбивается из последних сил, а мистер Щепка подарил мне такой прекрасный кукольный домик, – но я все равно не удержала двух слезинок, которые скатились по моему лицу.
Я быстро опустила голову, но, похоже, папа это заметил, потому что он крепко сжал мои плечи и сказал:
– Все будет хорошо, моя маленькая. – Папа понизил голос: – Это всего лишь временное пристанище. Очень скоро мы найдем для себя прекрасное жилье, вот увидишь. Человек никогда не знает, на каком углу его поджидает удача. Выплывает нежданно-негаданно, откуда ее совсем не ждешь.
Я попыталась представить себе возникающий ниоткуда прекрасный дом – коралловый дворец, поднимающийся из зеленого моря, или облачный замок, плывущий в голубом небе, или швейцарское шале на склоне Альп. Я сглотнула и заморгала, чтобы остановить слезы.
Теперь слезы, казалось, застряли у меня в горле, потому что я никак не могла проглотить праздничный обед с жареной курицей, которым угостил нас Билли. Он, конечно, очень старался, но его курица оказалась непрожаренной, печеные картофелины были в темных пятнышках сажи, а капуста и выглядела, и воняла как прошлогодние прелые листья.
Я жевала этот обед, жевала, жевала, жевала до тех пор, пока у меня от натуги не покраснело лицо.
– Как вам курица? – с волнением поинтересовался Билли.
– Мм, блеск, Билли, – ответил папа.
Я почувствовала, как он толкает меня под столом. В руке у папы был большой носовой платок, и он мне его передал, а потом начал болтать с Билли о его прицепе – да где он его держит, да во сколько нужно открывать и закрывать торговлю, – а я тем временем отвернулась в сторону и осторожно выплюнула все изо рта в платок, притворившись, что просто вытираю губы.