– Э-ээ…
– Поехал как-то набожный мужик со своей Матреной на ярмарку с товаром, через лес. А в лесу – разбойнички: мужику настучали по башке, бабу отымели по-быстрому, и укатили весело на ихней телеге. Ну, мужик подымается из канавы, со стонами, и говорит: «Всё, Матрена, от Бога! Что разбойников мы повстречали – это от Бога, и что товара с лошадью лишились, и что башку мне разбили – это всё от Бога. И даже то, что тебя отымели – это тоже от Бога… Но вот уж то, что ты им при этом подмахивала – это всё-таки не от Бога, а от твоей блядской сущности!» Улавливаете ль вы смысл сей побасенки, господин член-корреспондент?
– Разумеется, господин ротмистр. Странно лишь, что вы оборвали ту побасенку на полуслове.
– Кстати, не знал! А ну-ка, развлеките – встречно!
– Ну, по крайней мере в Сибири, где ее слыхал я, баба ему на ту претензию отвечала: «Да-а? А ты сам попробуй-ка не подмахивать, когда тебя – на муравейнике!..» Тоже, знаете ли, весьма философически…
– Ну да, ну да… Хотели, как лучше, а вышло – как всегда: «Что честно умер за царя, что плохи наши лекаря» – и далее по тексту… А ведь я его уже почти оттуда вытащил, эх!..
Помолчали. Мария тем временем уже перебралась к Саше, и он буквально физически ощутил, как затеплившаяся было жизнь вновь стала покидать Расторопшина – капля за каплей.
– Будь мы японцами, – усмехнулся меж тем ротмистр, – мы сейчас обменялись бы ритуальными поклонами, а потом сотворили себе по харакири – одновременно: тут очень важна одновременность! И – никаких больше проблем…
– Ну, одно харакири тебе там уже сделали – уймись на время!
– Да уж… Давай-ка я тебе напоследок подарю одну полезную хитрость… из арсенала российской военной разведки.
– Давай! Только не надо никаких «напоследок»…
– Послушай, если мне понадобится утешитель, я обращусь к специалисту – к здешнему падре! А ты – слушай… По ходу дела тебе будет тут встречаться разный народ – русские, американцы… калифорнийцы. Так вот, кое-кто из них будет, возможно, не тем, за кого он себя выдает.
– Та-аак…
– Когда по всему миру пошли винтовки с унитарным патроном, повсеместно изменилась и форма приклада: появилась шейка. Соответственно, меняется и хват. В российских винтовках, чтоб кисть сразу находила верное положение, на шейке стали делать махонький такой упор под мизинец…
– Надо же: сколько стрелял – никогда не обращал внимания! – удивился Ветлугин. – А что, не везде так?
– Не везде. Это, собственно, сделано для наших рекрутов, никогда прежде оружия в руках не державших. В Америке, где все с оружием привыкли обращаться сызмальства, нужды в таком ограничителе нет, здесь шейка совершенно бесхитростная. Так вот, человек, привыкший к российским винтовкам, и на здешних тоже – первым же движением кисти, рефлекторно и безуспешно – ищет такой упор: проверено!