Жизнь мыши коротка, и в ней нет места счастью. Почему?
– Кот умрет. Ты это знаешь. Я это знаю. Этого не изменить. Но если ты позволишь мне убить его… Ты ведь даже не должен делать этого сам. Просто отойди в сторону. И тогда миром будут править мыши. Мы получим все, что отняли у нас люди и коты. Просто не мешай.
Не мешать – это так легко. В конце концов, что я могу? Деревянный Кот умер. Стал тем, кем и должен быть согласно законам природы. Детской игрушкой.
А я тону. Тону в этом бесконечном Мраке.
Кажется, не бывает цвета чернее черного. Но вот он, вот же он. Как его назвать?
Ослепительно черный?
– Так что, мы договорились, Лапка? Вот и славно. Вот и ладушки.
Слышу, как Хвостат приближается к Рифмоплету. Тот презрительно молчит.
Не мешать – это так просто.
Преодолевая густой Мрак внутри и снаружи, выкарабкиваюсь из Деревянного Кота. И прыгаю, заслоняя кота настоящего.
Хвостат ухмыляется:
– Ты сделал свой выбор, Лапка. Мне жаль.
Ничего ему, конечно, не жаль. Старый лгунишка.
Вы когда-нибудь видели мышиную драку? Интересного мало. Со стороны это похоже на забавную игру малышей, ничего серьезного.
Я вгрызаюсь Хвостату в глотку изо всех сил. Сил у обыкновенной мыши не слишком много, а у меня – и того меньше. Но я держусь. Подбадриваю сам себя: неужели я против древнего старика не выстою? Хвостат тоже не теряется, грызет. И, надо сказать, работает увереннее, методичнее, точнее. Я просто стараюсь выжить, а он меня убивает. Челюсти у него – Снежинке на зависть.
В глазах мигают бесформенные пятна. Кажется, я теряю сознание.
Неправильный ответ!
Изворачиваюсь, отскакиваю, трясу головой. И тотчас бросаюсь на него снова. Прыгаю сверху, кусаю за ухо. Мы сплетаемся в один мышиный комок, катимся к краю крыши. Хвостат меняет траекторию, я впиваюсь ему в лапу. И все по новой.
Но я понимаю, что он побеждает.
Если из меня Мрак тянет все, что только возможно, то Хвостату отдает. Я чувствую, как мой бывший товарищ становится частью непобедимой, неумолимой и бесконечной тьмы.
Мне больно это признавать, но – да, я проигрываю жалкому старику. И дело даже не во Мраке. Нет. Просто я не могу его убить. Даже теперь, после всего. Даже зная наверняка, что именно он виновен в смерти Камышика и других… Я не могу убить мышь. Такую же, как я сам.
Рифмоплет мог бы сказать что-нибудь вроде: Хвостат давно уже не такой, как ты, Лапка. Но кот молчит, и я благодарен ему за это.
А может быть, он давно умер?
Как долго все это длится? Может, Мрак уже победил?
Эх, неудачный помощник тебе достался, Рифмоплет.
Прямо скажем, слабак.