- Я сожалею, - мне и вправду было жаль. Жаль, что он оставался слепым, но в то же время радостно, что я не потерял собственное зрение, пытаясь восстановить его. Я спросил себя, насколько я действительно устал. Сдерживал ли я себя? Мне не хотелось думать, что так оно и было, но я не мог найти честного ответа. Я подумал было, не рассказать ли Шуту о моем опасении. О чем бы он тогда меня попросил? Чтобы я помог ему вернуть зрение в одном глазу, отдав зрение в своем? Потребует ли он от меня такого? Соглашусь ли я или откажу ему? Я оценил себя, и понял, что был вовсе не таким уж отважным, как мне казалось. И более эгоистичным. Я откинулся в своем кресле и закрыл глаза.
И подскочил, когда Шут коснулся моей руки.
- Так ты спал. Тебя не было слышно. Фитц. С тобой все в порядке? - в его голосе слышалось извинение.
- Да. Просто сильно устал. Прошлой ночью... разоблачение истощило меня. И я плохо спал, - я потянулся протереть глаза и вздрогнул от собственного прикосновения. Мое лицо было теплым и опухшим на ощупь, словно после драки.
Ох.
Я осторожно потрогал скулы и внешние углы глаз. Несмотря на то, что я не вернул ему зрение, мне пришлось заплатить за это. Почему?
Ни в одном из исцелений Скиллом, в которых я участвовал, такого не было. Олух удивительно много сделал для исцеления на острове Аслевджал и не проявлял никаких признаков болезни. Единственным отличием, которое пришло мне в голову, была моя связь с Шутом. Это было нечто большее, чем просто связь Скиллом: когда я возвращал его к жизни, на миг мы ощутили полное единство. Возможно, на самом деле, мы никогда с тех пор не разделялись.
Я моргнул и снова проверил свое зрение. Глаза не затуманились, ухудшений вроде бы не заметно. Я был почти полностью уверен, что пока мы восстанавливали кость, мы ничем не помогли его зрению. А что было бы, если бы мне хватило смелости для дальнейшего исцеления? Я подумал о том - что у него было поломано, о затяжных инфекциях и плохо излеченных травмах. Сколько из них мне бы пришлось принять на себя, если бы я продолжил свои попытки вылечить его? Можно ли меня винить за отказ принести такую жертву? Я прокашлялся.
- Ты уверен, что твое зрение никак не изменилось?
- Не могу сказать. Возможно, я воспринимаю больше света. Мое лицо болит, но по-другому. Боль от исцеления, по всей видимости. Ты нашел что-нибудь, пока был... в моем теле? Ты можешь сказать, что лишило меня зрения?
- Не совсем, Шут. Я могу лишь сказать, что твои лицевые кости были сломаны и неправильно срослись. Я помог им начать исцеление и попытался исправить некоторые участки, где кости срастались не так, как должны.