– Тебе пора, – проговорил Шут.
В его голосе звучало безнадежное отчаяние.
– Да.
Чейд уже пытался связаться со мной несколько раз, а теперь и Неттл настойчиво стучала в мои мысли. Моего появления ждали. Дьютифул и Эллиана откладывали свой выход, чтобы я мог появиться вместе с ними. Еще немного и станет казаться, что мы пренебрегаем своими придворными.
Уже иду, - сообщил я им Скиллом и закрыл свой разум.
– Я вернусь так скоро, как только смогу, – заверил я Шута.
– Скоро! – Эхом повторила за мной ворона.
Она подскакала к Шуту и запрокинула голову.
– Мотли переживает за вас, – мягко, как ребенку, сказал ему Эш. – Она заглядывает вам в лицо.
Я не думал, что это сработает. Не могу с уверенностью сказать, что почувствовал, когда Шут разжал руки. Он поманил птицу, и она подскакала еще ближе.
– Вот кусочек хлеба для нее, – прошептал Эш, и вложил оторванную горбушку в ладонь Шута. Он сжал ее в пальцах, чтобы птице пришлось стоять поблизости и клевать по кусочку из его рук.
– Скоро, – пообещал я Шуту, встал и вышел из-за стола. Я был уже на середине лестнице, когда меня догнал Эш.
– Сэр, сэр, – окликнул он меня громким шепотом. – Разрешите мне поправить ваш воротник.
Но оказавшись рядом, мальчик сказал совсем другое, то, что предназначалось только мне.
– Он не так силен, как старается вам показать. Сегодня чуть раньше я нашел его на полу у камина, когда он пытался встать. Ему было тяжело взять меня за руку. И еще тяжелее вытерпеть боль, пока я помогал ему подняться. Вы видите, что он может ходить и подниматься с кровати или кресла. Но с пола он встать не может. – И тем же шепотом добавил: – Вот теперь гораздо лучше.
– Спасибо, – ответил я, так чтобы и меня было слышно. Я поймал его руку и кратко пожал. Я был уверен, что он поймет невысказанную признательность. Гнетущие новости. Однако еще больше меня угнетало то, что мой друг скрывал от меня, насколько он был слаб. С тяжелым сердцем я спустился по лестнице в свою комнату.
Стоило мне только закрыть потайной ход, как я услышал громкий стук в дверь своих покоев.
– Минутку, – крикнул я.
Через дверь до меня донесся голос Риддла:
– Это на минуту больше, чем я могу тебе дать.
Как только я открыл дверь, он сообщил мне:
– Меня послали найти и привести тебя вниз к обеду вне зависимости от твоих возражений и того, как ты выглядишь. Хотя мне кажется, что ты неплохо поработал над собой.
– Ты тоже, – ответил я не менее колкой любезностью, потому что на самом деле Риддл выглядел как обычно. Воротник и манжеты его белой рубашки были оторочены пурпуром – цветами Кетриккен. На нем были черные брюки. Меня кольнула зависть от того, что ему было позволительно носить простые сапоги.