– Надо с лекарем посоветоваться, – сказала после некоторого замешательства из-за неожиданно пришедшей ей в голову мысли купчиха. – Только он один в силе нас теперь выручить!
– Ты так думаешь? – вздрогнул Илья. – Надо ли Радобуда к этому привлекать? Может, отошлем ее куда подальше? Пусть же сам господь Бог ее судит!
– Это неправильно, батюшка, – решительно сказала Василиса. – Если мы не покончим с ней, она снова учинит нам беду! Она очень много о нас знает! Да и люди наши вскоре от татар вернутся! Тогда уже будет поздно! Если она нас выдаст, мы станем лазутчиками в глазах всех киевских жителей!
– Ну, если ты так считаешь, – перекрестился купец, – тогда делай так, как надо, Василисушка!
Как только Илья Всемилович ушел, купчиха послала слугу за Радобудом. Она с ним о чем-то пошепталась, и опытный знахарь удалился в свою аптекарскую каморку, где, усевшись, стал готовить из лекарственных растений только ему одному известное снадобье.
Наутро к хозяину дома прибежал обеспокоенный слуга. Купец только что приоделся и собирался к столу на утреннюю трапезу.
– Батюшка Илья Всемилич! – крикнул домоуправ. – Беда у нас тут приключилась! Скончалась твоя любимая Чернава!
– А ты не ошибаешься? – сделал встревоженный вид Илья. – Не может такого быть!
– Может, батюшка, может! Лежит та Чернава, вся какая-то синяя с пятнами на лице!
– О, Господи, неужели чума!? – вскрикнул купец. – Скорей же зовите попа! Надо без промедления хоронить покойницу! Не дай, Господи, по всему дому пойдет зараза!
Слуги забегали, выполняя поручение хозяина.
Купец перекрестился и уже направился к столу, как вдруг услышал стук, от которого затряслись усадебные ворота. – Кто это там лезет?! – крикнул он. – Эй, молодцы, бегите же скорей и калитку отворите!
Оказалось, что прибыли вчерашние гости. Все измятые и как будто побитые. Во главе снова шествовал отважный Ратибор, шатавшийся, как камыш при сильном ветре.
– Будь здоров, дружище! – крикнул он купцу. – Вот, принимай нас теперь! Мы пришли засветло похмелиться! Нам еще с утра плохо!
Пришлось опять сидеть Илье Всемиловичу с пьяной ватагой, угощать ее, выслушивать «примеры из жизни» и поучения. На этот раз дело, правда, не затянулось. Купец распорядился подать на стол самого крепкого, заморского вина, которое хранилось в особых дубовых бочках и подавалось к столу только в исключительных случаях. Уже через час опытные воины последовали вчерашней дорогой, оставив дом хлебосольного купца в покое.
Но на следующий день они пришли в гости снова, и опять купец был вынужден дать им стол и питье.