Много позднее Нуреев признается: он танцевал с самыми известными балеринами того времени — с Натальей Дудинской, Розеллой Хайтауэр, Марией Толчиф, Иветт Шовире, Ниной Вырубовой, Соней Аровой, но только с Марго достиг совершенного согласия в дуэте.
«На протяжении всей своей карьеры Марго не славилась прыжком, но вот приходит Рудольф — и неожиданно у нее появляется замечательный высокий прыжок», — поражались коллеги.
«Боже! Я никогда не делала в танце и половины вещей, которые делаю теперь… — с удивлением признавалась Фонтейн. — Требовалось дождаться появления Рудольфа, чтобы в свои сорок три-то года достичь совершенства…»
Впрочем, все на свете относительно. Когда смотришь на ее танец в «Лебедином озере» — спектакле в постановке Нуреева, записанном в 1966 году, невольно задаешься вопросом: если подобное исполнение считалось совершенством, то каким же оно было до появления Рудольфа Нуреева в судьбе балерины?!
Ответ на этот непростой вопрос можно найти, если посмотреть сохранившуюся пленку 1954 года, на которой Марго Фонтейн предстает в партиях Одетты-Одиллии в паре с Майклом Сомсом. Технически слабый танцовщик, годный, пожалуй, только в качестве партнера для поддержек балерины — это одно. Но сама Марго с ее худенькой и ладной фигуркой хоть и намного младше, чем на пленке с Нуреевым, хоть и очаровательно-трогательна внешне в образе Белого лебедя, только очень уж далека от высокого уровня, предполагаемого у примы. Смазанные движения, далеко не стальные пуанты, излишняя резкость поворотов в белом адажио, вялая Одиллия и проблемы с ее фуэте, некрасивые, малоэстетичные позы при поддержках — недостатки исполнения слишком очевидны, чтобы не заметить их даже невнимательному глазу. А ее арабески и аттитюды — основные позы классического танца, таковы, что невольно закрадывается подозрение о наличии у исполнительницы артроза тазобедренных суставов, так как нога не слушается ее и не становится в нужную позицию.
Думается, не случайно хореограф и руководитель труппы Королевского балета Фредерик Аштон рассказывал о своем первом впечатлении, когда он еще в 1930-е увидел на сцене молодую Марго: «Мне казалось, она совсем не умеет танцевать!». А известный танцовщик Роберт Хелпман однажды заметил: «Даже если она делает что-то смешное, все равно хочется плакать».
Следующая запись ее «Лебединого» с Майклом Сомсом относится к 1960 году. Можно признать, что технически Марго немного выросла за шесть пройденных лет, но здесь общее впечатление портит ее нелепый партнер, который не танцует, а просто ходит по сцене, делая упор в создании образа принца на одну мимику. Неизвестно, чем руководствовались постановщики спектакля, вернувшись к начальным версиям балета, когда в адажио второго акта кроме принца участвовал его оруженосец Бенно. В дореволюционном Петербурге это отчасти было вызвано немолодым возрастом (пятьдесят один — в год премьеры «Лебединого» в постановке М. Петипа — Л. Иванова) главного солиста Павла Гердта, которому требовался помощник для поддержек.