Агрессивная политика СССР на Ближнем Востоке оказалась на руку экспансионистам из США. Политические элиты обеих стран сделали выбор в пользу обострения международных отношений, что предполагало жесткое геополитическое, экономическое и идеологическое противостояние. Сторонники сотрудничества (Литвинов с советской, Уоллес с американской стороны) потерпели поражение и были уволены со своих постов. Недружественные шаги официальных лиц одной из супердержав вызывали симметричную реакцию «ястребов» с другой стороны. В результате союзники по антигитлеровской коалиции в одночасье превратились в противников, презрев все перспективы двустороннего сотрудничества.
Турецкие правящие круги, обеспокоенные советскими угрозами, с восторгом приняли американскую политическую поддержку, вскоре дополнившуюся военно-технической и финансовой помощью. Угроза с севера представлялась настолько реальной – в первую очередь из-за территориальных претензий, – что сторонники политического нейтралитета Турции оказались в меньшинстве, хотя в итоге страна все равно попала в зависимость от иностранной державы.
Главной причиной выбора США в качестве стратегического партнера Турции стали особенности ее политического и экономического развития. Частный национальный капитал, окрепший за годы войны, стремился к расширению своего политического и экономического влияния. Экономическая мощь США давала больше возможностей для обогащения за счет выгодных контрактов по сооружению дорог, военных баз, а также для турецкого экспорта. Сотрудничество правительства с демократическими странами Европы и Америки предполагало разрушение монополии националистов-государственников из НРП, что и произошло в 1946 г. с либерализацией политической жизни страны. Новая Демократическая партия Турции, построив программу на критике устаревших положений НРП, смогла не только занять свое достойное место на турецком политическом поле (в 1946 г.), но и победить в 1950 г.
Правительство Мендереса, отражающее интересы крупного турецкого бизнеса, полностью устраивало США. Можно сказать, что новый премьер-министр, обучавшийся в американском колледже в Измире, сумел совместить интересы внешней политики США с интересами правящей элиты страны, выбрав Вашингтон в качестве политического, экономического и идеологического ориентира. Идеи этатизма, национализма, светскости и внешнеполитического нейтралитета, поддерживаемые НРП, не отвечали новым послевоенным реалиям международных отношений, потому партия всякий раз проигрывала выборы. Иной оппозиции в Турции не было и быть не могло: левые силы и политический ислам фактически находились под запретом. Теоретически Турция имела все возможности остаться нейтральной и играть на противоречиях гегемонов мирового политического процесса, как впоследствии это удалось Югославии, Австрии, Финляндии. Нейтралитет и независимость внешнеполитической линии, лавирование между интересами великих держав были одним из принципов политики Ататюрка и его последователей из НРП. Однако территориальные претензии СССР стали главным фактором, повлиявшим на заключение неравноправного союза с США, превратившего Турцию в форпост американской политики на Ближнем Востоке.