– Ты меня любишь?
Он не уставал повторять:
– Люблю. Очень!
Посадив гостью на диван, Владимир прикрыл дверь и расположился в кресле. Он смотрел на сидящую с закрытыми глазами Викторию и не понимал, как всего за несколько дней она стала для него всем: рассветом, закатом, водой, воздухом… Жизнью!
– Прости меня, – тихо произнесла Виктория, не открывая глаз. Так тихо, что ему показалось, что он ослышался.
– Что? – переспросил Владимир.
– Прости меня, если сможешь, – повторила она чуть громче и приподняла ресницы.
– За что? – улыбнулся он.
– Ты не знаешь… – Она не смотрела на него.
– Может, и не стоит тогда…
– Нет! – жёстко перебила Виктория и села прямо. Её фигура выдала напряжение. Лицо выражало решительность, и теперь она чётко выбрасывала каждое слово: – У тебя жена Ирина. Сын Дмитрий. Дочь зовут Еленой.
– Откуда знаешь?.. – опешил он. – Я ведь тебе не говорил…
– Твоя дочь учится в институте с моим двоюродным братом.
– И что? – всё ещё не понимал Владимир.
– Она, узнав, что я работаю на теплоходе, на котором поедешь ты, просила меня пофлиртовать с тобой и сделать фотографии, чтобы показать их матери. Почему дети не любят тебя?
– Не может быть! – Владимир не хотел верить ни одному услышанному слову.
– Ты ведь хороший, Володя… – вздохнула Виктория. – А я ведь считала всех мужчин сволочами. Отец бросил нас с мамой. Мама умерла, когда мне было четырнадцать. Я ненавидела мужчин! Я ненавидела тебя больше других, ещё не зная совсем! Но, когда встретила на теплоходе в первый раз, никакой ненависти не почувствовала. Потом увидела твои глаза тогда на пляже… Всё равно решила, что доведу дело до конца! И влюбилась!.. Ну почему ты оказался не таким, как все? Что мне теперь делать с этим?!.. – Последний вопрос она выкрикнула навзрыд и закрыла лицо руками.
Слыша глухие рыдания, Владимир ощущал боль. Боль во всём ставшем будто чужим и старым теле.
– Ты фотографии сделала? – У него не было сил осуждать её. Она перестала всхлипывать и посмотрела на него мокрыми от слёз глазами:
– В первый вечер нас девчонки снимали на цифровик. Хочешь, я их сотру?
– Делай как знаешь. – Он отвёл взгляд.
– Ты меня простишь? – Она искала его глаза.
– Сейчас тебе лучше уйти. – Он не смотрел на неё.
– Скоро утро. Можно я останусь?
– Нет. Мне нужно побыть одному.
Тяжело вздохнув, Виктория поднялась и подошла к столу. Её качнуло, но Владимир сделал вид, что не заметил.
Уже у двери Виктория обернулась:
– Там на столе я положила свою визитку. Захочешь – позвони… в любое время.
– Хорошо.
Он слышал за дверью её удаляющиеся неровные шаги и продолжал прислушиваться до тех пор, пока шаги совсем не стихли.