- Кому белая, тот, везунчик, идет!
Встряхнул зажатые костяшки в кулаке, зажмурился и раздал, не глядя. Самым удачливым оказался Кэлберт. Вор пробросил вдоль границ основного контура заклятья камешки, чтобы показать брату, куда и как двигаться, и принц, старательно прижимаясь к стене, решительно зашагал по совершенно пустому, если не курить смолы, коридору.
Когда бог добрался до нити неизвестной этиологии, заклятье коснулось плеча и прилипло к нему, будто настоящая паутинка, из тех, на которых по осени отправляются в путь паучки. Еще шаг, паутинка порвалась, выпуская наружу другое заклятие, заключенное внутрь тонкой ниточки, как яйцо в скорлупу. Оное тут же пристало к Кэлберту и активизировалось.
В момент вспышки Элия успела разобрать отголоски странного плетения. Что-то смутно связанное с болью, причем болью не телесной, а куда более серьезными муками. Ниточка, едва заметная на тонком плане, несмотря на то, что едва коснулась одежды, хлестнула по тонким структурам бога, как черная плеть.
Мужчина содрогнулся всем телом и беззвучно закричал. Руки взметнулись к голове, прикрывая лицо, он, уже почти ничего не соображая, начал валиться на пол пещеры, и случайно задел еще одну нить клубка. Та оказалась обыкновенной парализующей, тоже не подарок, но зато вполне узнаваемая. Джей метнулся к брату и выволок его на свободное пространство. Элия и Элегор, копируя движение вора, миновали опасный участок без потерь для организма. Герцог даже умудрился не поцарапать скулы об стену.
Кэлберт лежал на боку, как его положил спасатель, и тяжело, с присвистом, дышал. На лице застыл отпечаток такого глубокого потрясения, что в первый миг Элегор испугался, не стряс ли пирату мозги Джей, приложив при спасении об стенку настолько крепко, чтобы пробить чугунную черепушку.
- Ты как, Кэл? - хлопнул по онемевшему плечу брата принц, внимательно осматривая пирата на предмет явных и скрытых повреждений.
- Цел, - прохрипел тот, случайно встретился взглядом с Элией, стал сначала бордовым, потом белым, как смерть, следом почти синим, и отвел глаза.
- Как воздействовало заклятье, дорогой? - мягко спросила богиня, опускаясь на колени рядом с братом и кладя руки ему на грудь. - Паралич от второй нити через час-другой пройдет, но как ударила первая, я не могу понять.
- Память, - каркнул Кэлберт, и прикрыл глаза от невыносимой тяжести стыда. Куда более мучительного, чем заурядное заклятье парализации. - Я вспомнил, как убил тебя, сестра, подвел под меч.
- Когда это? - несказанно удивился Джей, почесывая нос, одним глазом он косил на брата, другим на клубок плетений, чтобы убедиться наверняка, что цепной реакции чар-ловушек не последовало. - Тебя с нами в Альвионе не было, я бы помнил...