– Это не благоразумно, Владислав.
– Все, что мы тут делам, абсолютно не благоразумно. Нормальные благоразумные люди в такие дела не вляпываются. И, кроме того, со мной сегодня ничего не случится.
– Почему ты так уверен?
– Потому что первыми погибают всегда лучшие. А я пока далеко не лучший. Так что мне жить еще и жить. А когда стану лучшим, вот тогда и буду остерегаться.
– Это безумие. – Олег замолчал, о чем-то думая. – Ладно, давай готовить операцию, – вздохнул он.
Дни были длинные, и темнота вползала в город медленно и неуверенно. Это осложняло операцию, увеличило шанс, что нас могут обнаружить раньше времени. Мы оставили машины далеко от графских развалин. К ним вела грунтовая, вся рытвинах дорога, но мы решили пойти своим путем, по оврагу. По его дну протекал довольно глубокий и очень студеный ручей, и ноги у нас мгновенно намокли. Но мы терпеливо сносили эти холодную ванну. Зато выбранный нами маршрут позволил скрытно подойти к дому. В нашем отряде было пятеро, и каждый стал искать себе удобное место для наблюдения.
Я примостился за толстым стволом старого дуба. Я помнил это дерево еще с детства и много раз взбирался на его толстые ветви. Контуры полуразрушенного дома неясно проступали в темноте. Если я все же стану мэром, вдруг подумал я, то непременно постараюсь его восстановить. Конечно, для этого понадобятся огромные средства, но если постараться их всегда можно найти. Ведь речь идет о таком уникальном памятнике архитектуры, который дорог каждому жителю города. Я вспоминал детские и юношеские годы, друзей, с которыми когда-то бродил по здешним окрестностям. Одного нет уже в живых; он не вернулся из армии, погибнув в одной из горячих точек, другие поразъехались по разным городам и весям. И никогда нам уже не собраться вместе у этой старинной усадьбе, где до сих бродят привидения наших воспоминаний.
Мне стало грустно; кажется, так давно все это было, в другой исторической эпохе, в такой же отдаленной, как и та, в которой жил фараон Эхнатон. А всего-то прошло меньше двадцати лет.
Но предаваться воспоминаниям дальше мне не удалось, внезапно послышалось урчание мотора. Через несколько минут машина остановилась и из нее вышел Хорошев. Он шел к дому, внимательно оглядываясь по сторонам, явно пытаясь обнаружить есть ли здесь кто-нибудь еще кроме него.
Мы не стали посвящать его в детали плана, только сказали, чтобы он делал все, как ему прикажут рэкетиры.
Долго оставаться в одиночестве Хорошеву не пришлось, на дороге показался быстро приближающийся джип. Из него вышло двое мужчин, которые направились к бизнесмену.