— Это еще вопрос не решенный.
— Хорошо бы решить его в отрицательном смысле. Ваши занятия кроссвордами нам с мамой очень понравились. Замечательное хобби.
— Честно говоря, для меня это источник существования.
— И что, хорошо платят?
— Достаточно.
— Слушайте, ведь это идеальный вариант: человек сидит дома занимается тихой умственной работой — и даже деньги за это получает! А мама тоже надомница, пишущей машинкой кормится, она лучшая машинистка в Саратове, между прочим. Правда, сейчас все перешли на компьютеры.
— Это не проблема. У меня есть компьютер.
— Правда? Таня, Таня! — закричала девушка. — У него компьютер есть! Да иди сюда, мы уже побеседовали, он в принципе годится!
Вошла женщина — действительно симпатичная, худощавая, с большими карими глазами, в легком платье, перехваченном по тонкой талии широким поясом. И смуглость кожи, и разрез глаз — что-то в этом даже иноземное было, испанское, что ли, такой в моем представлении должна была быть Кармен, и удивительно, что вместо затаенной страсти и хищной гибкости в ней была российская северная плавность, бесшумность движений, и даже глаза она опускала, смущаясь.
— Вы не удивляйтесь, что я ее Таней зову, — сказала девушка.
— Это у нас с детства повелось. Она мне в шутку: твоя Таня пришла, иди к Тане на ручки, шутка да шутка, шутка да шутка — и я так накрепко привыкла, что по-другому уже не могу. Скажу: мама, и чувствую, меня как-то переворачивает всю.
— Привычка — вторая натура, — сделал я оригинальное замечание, вполне подходящее тому маленькому человеку, роль которого мне с ходу всучила дочь Тани. А как ее-то зовут?
— А меня зовут Нинка, — сказала девушка, будто услышав мой мысленный вопрос. — Так мама меня зовет — Нинка. С шутливой грубостью, чтобы скрыть свои нежные материнские чувства. Она меня очень любит. Даже слишком, — укорила Нина Таню, а та еще ниже опустила голову.
— Короче, — сказала Нина матери. — Я с ним поговорила и впервые почувствовала: то, что нам надо. Слово за тобой: нравится он тебе?
Таня взглянула на меня, горя пунцовым румянцем смуглых щек.
— Ну? Ну? — торопила ее Нина.
— Не знаю, — прошептала Таня.
— Хоть бы раз сказала — нравится или не нравится. Всегда одно и то же: не знаю! Ну, дело твое. Единственный, может, приличный и подходящий человек во всем городе. Что, отпускать его? Или он все-таки немного тебе нравится?
Не поднимая головы, Таня шевельнула губами.
— Я умру! — закричала Нинка. — Первый раз слышу! Вы ей нравитесь, слышите?
Таня опять шевельнула губами.
— Она спрашивает, нравится ли она вам, — перевела Нинка.