День, Харпер. Посмотри, какой день. Я ненавижу все спрашивать по два раза.
Я быстро проверяю дату на телефоне, но это не дает никакого результата. Я не отслеживаю даты. Поэтому я вхожу в приложение «Календарь» на моем телефоне и практически подскакиваю на месте.
Пятница.
Ну, это хотя бы объясняет большую очередь у мексиканского ресторанчика. И мой жуткий голод. Я спала три дня.
Я жду.
Ох, ты можешь ждать все, что тебе хочется, придурок, это не значит, что ты это получишь. Он играет со мной в игры разума, но я не буду участвовать в этом.
Ты помнишь, как я искупал тебя, после того, как ты приняла те таблетки?
Я не могу вспомнить вообще ничего, но это последствия, которые случаются после легкой передозировки «Ативаном». Кто-то зашил мою рану, искупал меня, переодел и уложил в кровать, а я ничего не помню. Мой разум бьется в агонии от происходящего.
Я получил удовольствие от каждой гребаной минуты. Каждой секунды.
Слезы влажными дорожками текут по моим щекам, когда я осознаю смысл сказанного им. Я быстро набираю ответ, сквозь непрекращающиеся всхлипы:
Я заявлю на тебя в полицию за изнасилование, придурок!
Джеймс
Изнасилование? Она в своем уме!
Она издевается надо мной. Ее слова заставляют меня смеяться, нет, серьезно. И это говорит девчонка после всего, что произошло. Она что, и правда думает, что я насильник?
Я нахожусь на расстоянии примерно двух метров от главного входа в ее жилой комплекс, но я поворачиваю и выхожу в переулок, чтобы немного привести мысли в порядок.
Насильник. Это жуткое слово раздается в моем сознании снова и снова, и единственное объяснение, которое так и напрашивается...
Она не имеет понятия кто я. Она не помнит меня. Она просто забыла, кто я такой.
Я напряженно провожу ладонью по волосам, слегка взъерошивая их. Она буквально сводит меня с ума. На протяжении всех этих месяцев, что я наблюдал за ней, все сдерживаемое желание и вожделение затуманивает мой рассудок.
Если она не знает кто я, тогда…
Харпер
Громкий стук в дверь заставляет меня подскочить с пола.
— Харпер? — голос Красавчика мягко доносится из-за двери. — Открой, Харп? Ты слышишь меня, открой!
— Не смей называть меня так, — раздраженно кричу я в ответ. — У тебя нет никакого гребаного права называть меня так.
— Открой чертову дверь, или я, клянусь господом Богом, на хрен выбью ее, и тебе не помогут замки, на которые ты закрылась от меня.
— Я вызываю копов, пошел к черту отсюда. Не смей приходить ко мне. Кто ты такой? Не смей больше следить за мной.
— Нет, ты не вызовешь копов. Ты в бегах. И не нужно быть таким наблюдательным, как я, чтобы понять это. Открой. Гребаную. Дверь. Или я просто сорву ее с петель. Мне нужно поговорить с тобой и прямо сейчас.