Господский дом был построен на некотором расстоянии от заводов на холме. Это было красивое строение с широкой террасой, длинными рядами окон и большим балконом над входной дверью, далеко раскинувшийся парк захватывал часть горного леса. Эта прекрасная, внушительная усадьба, без сомнения, имела право на название замка, но Дернбург не хотел этого, а потому ее называли господским домом.
Семья Дернбурга проводила здесь большую часть года, хотя у него было несколько имений, расположенных в более живописных местах, и дом в Берлине. Он появлялся в столице только тогда, когда этого требовали обязанности члена рейхстага, а в имения заезжал лишь на короткое время, ведь Оденсберг постоянно нуждался в хозяйском глазе и был особенно дорог ему как его собственное произведение, здесь он чувствовал себя неограниченным хозяином, здесь мог получить громадную прибыль или громадный убыток, а потому Оденсберг стал его постоянным местопребыванием.
Семейная жизнь Дернбурга была безупречна, он всегда был примерным мужем своей кроткой жены, которая полностью находилась под его влиянием, подчиняясь более сильной натуре. Теперь обязанности хозяйки дома исполняла единственная сестра Дернбурга, вдова фон Рингштедт, она уже много лет жила у брата, заменяя его детям рано умершую мать.
Был конец апреля, но погода все еще оставалась холодной и неприятной; молодые листочки едва осмеливались выглядывать из своих почек на свет божий, а над темно-зелеными елями, покрывавшими горы, расстилалось хмурое, серое небо.
В господском доме ждали гостей. Шторы в комнатах для приезжих были подняты, а гостиная, примыкавшая к этим комнатам, имела праздничный вид, всюду благоухали цветы и роскошно украшали комнату, предназначенную, очевидно, для женщины.
В настоящую минуту здесь были две дамы. Младшая забавлялась игрой с маленьким белым шпицем, заставляя его беспрестанно прыгать и лаять, другая же, окидывая гостиную взглядом заботливой хозяйки, передвигала кресла в одном месте, поднимала выше занавес в другом, расставляла покрасивее письменные принадлежности.
– Неужели вы не можете хоть на время расстаться со своим Пуком, Майя? – недовольно сказала она. – Он только и знает, что производит беспорядок.
– Да я заперла его, но он вырвался и побежал за мной, – ответила Майя. – Тише, Пук! Будь умником! Фрейлейн Фридберг гневается и приказывает тебе вести себя прилично!
Она засмеялась и ударила шпица носовым платком, собака с лаем кинулась на нее, пытаясь схватить платок. Фрейлейн Фридберг нервно вздрогнула.
– И это – взрослая девица! На днях я уже жаловалась господину Дернбургу, что вас невозможно урезонить. У вас до сих пор голова полна детскими шалостями. Когда же наконец вы станете умнее?