– Я всегда любил тебя…
Она молча слушала Дэвида, чувствуя, как счастье, словно густое теплое вино, затопило сердце, словно прекрасный сон стал явью, словно сбылось все то, о чем она мечтала, чего желала всю жизнь. Джилл смотрела на сидевшего напротив человека, вспоминая сильные руки, ласкавшие ее когда-то, мускулистое требовательное тело и буйное, неудержимое желание. Но Тоби стал частью ее души, собственной плотью, а Дэвид…
Рядом послышался чей-то голос:
– Миссис Темпл! Мы повсюду вас искали!
Это оказался генерал Романов. Джилл взглянула на Дэвида:
– Позвони мне утром.
Последнее представление Тоби превзошло все, виденное ранее.
Зрители бросали на сцену цветы, вопили, топали ногами и отказывались покидать зал. Этот успех достойно увенчал европейское турне. После концерта должен был состояться официальный банкет, но Тоби сказал Джилл:
– Я на ногах не стою, богиня. Может, пойдешь одна? А я вернусь в гостиницу и попробую вздремнуть.
Джилл отправилась на банкет, но в мыслях ее постоянно присутствовал Дэвид. Она оживленно разговаривала, танцевала, принимала оказываемые ей знаки внимания, но все время вспоминала о встрече с Дэвидом.
«Я женился против воли. Мы с Сисси развелись. Я всегда любил тебя…»
В два часа ночи Джилл распрощалась с провожатыми у дверей номера и, войдя в комнату обнаружила Тоби, лежащего на полу без сознания, правая рука его лишь немного не дотянулась до телефона.
Машина «скорой помощи» отвезла Тоби в клинику дипломатического корпуса. Лучшие специалисты были срочно вызваны на консультацию. Весь персонал сочувственно отнесся к Джилл, а главный врач лично проводил ее в отдельный кабинет и попросил подождать.
«Все это уже было, – думала она, – все, как раньше». Будто старый кошмар вновь поднял змеиную голову. Несколько часов Джилл провела как в дурном сне. Наконец дверь открылась, появился толстый коротышка в плохо сшитом костюме, выглядевший словно безработный водопроводчик.
– Я доктор Дуров, – объявил он, – лечащий врач вашего мужа.
– Я хочу знать, в каком он состоянии.
– Присядьте, пожалуйста, миссис Темпл.
Джилл даже не помнила, когда успела вскочить:
– Скажите мне!
– У вашего мужа удар, иначе говоря, церебрально-венозный тромбоз.
– Это опасно?
– Боюсь, что да. Если больной выживет, а пока это трудно сказать с определенностью, он никогда не будет двигаться или говорить. Мозг не поврежден, но ваш муж полностью парализован.
Перед отъездом из Москвы Дэвид позвонил Джилл:
– Не могу тебе передать, как потрясен. Но помни, у тебя есть я, и как только понадоблюсь, позови. Я сделаю все.