Внезапно наступила полная темнота.
Мимо проплыло лицо, и на него неподвижно смотрели невидящие глаза… он узнал отца. Выплыли и другие лица. Послышались голоса, словно из его памяти, но как-то странно искаженные.
— Умер, пропал навсегда, навсегда… — говорил отец, — лежу под землей, мертвый, забыв все…
— Жизнь угасла, как свеча, а все хорошее ушло навеки… самое ужасное — это умереть…
Но далеко, в непроглядной тьме, снова мелькнула зеленая вспышка.
Оуэн на ощупь нашел основание колонны, и тут же вновь вспыхнул свет.
Комната была полна теней, и в ней застыла мертвая тишина. Все видения исчезли. Остался только череп, который не сводил своих мерцающих драгоценных камней-глаз с Оуэна и безмолвствовал.
Оуэн встал перед ним, примеряясь топором.
— Послушай, Оуэн из Маррдейла, я достаточно трезво оцениваю происходящее, — вдруг тихо сказал череп.
— Неужели? — помолчав, спросил Оуэн.
— Я знал, что это будет, видел в прозрении, — проговорил череп. — В призрачном виде. Мне уже приходилось бывать в подобных ситуациях, и, надо сказать, я всегда побеждал. Поэтому я решил, что есть смысл в том, чтобы сыграть в эту игру и с тобой.
— Я хорошо понимаю тебя, — ответил Оуэн. — Но тогда ты должен будешь признать, что есть смысл и в том, что делаю я.
— Я пытался подкупить тебя, — продолжал череп, — и я дал бы тебе все, что обещал. И ты об этом еще вспомнишь, когда тебе придется пожалеть о своем выборе. Сейчас же я вижу, что ты победил, и нахожу такое положение довольно забавным. Какой-то рыжий варвар уничтожает плод столь длительного труда и идею такой древности.
— Это и впрямь может показаться немного несправедливым, — согласился Оуэн. Он наклонил голову, выбирая угол удара. — Но с другой стороны, тут уж ничего не поделаешь. И я рад, что ты так хорошо это воспринимаешь.
— Ты недооценил мое упорство, — отвечал череп, — осталось последнее… тебе не быть в безмятежности. Вот с чем ты останешься. Настанут дни, когда ты состаришься, и меньше половины из задуманного тобой будет осуществлено…
— Мне не нравится этот новый поворот, — сказал Оуэн и замахнулся топором.
— …У тебя выпадут зубы и волосы, тебя перестанут радовать женщины, а твой единственный сын будет с нетерпением ждать конца, чтобы продать землю, оставленную ему тобой…
— Довольно, — крикнул Оуэн и ударил топором по зеленой колонне. Раздался гром, колонна треснула и мгновенно превратилась в груду сверкающих осколков. Череп покатился и оказался в нескольких шагах от нее.
— …Тебя будут преследовать мысли о могиле, и ты вспомнишь о том, как однажды упустил единственный в жизни случай, когда мог бы стать чем-то большим, чем ты есть. В старости люди меньше заботятся о чести и клятвах: они думают, как бы прожить чуть дольше… И тогда — ты будешь умолять, будешь готов отдать все… за один день юности… А ведь ты мог бы жить вечно молодым…