— Всегда шестнадцать?
— Лучше держи это в тайне. Думаешь, мало людей мечтает о бессмертии?
Я вспомнила, как Дориан Таф крал силу моего хозяина через ошейник.
— Получается, я тоже могу быть магом?
— Нет. Ты не умеешь управлять силой. Но ты не состаришься.
Была ли я рада тогда этой новости? Не знаю. Помню только удивление. Я слишком недолго живу, и никогда не умела бояться старости.
Говорят, этот страх приходит к женщинам с первыми морщинами.
По лицу Элвина бежит странная ухмылка:
— Вот ведь сюрпризец. Жизнь, полна иронии, не находишь?
А вот он изменился. Пропал насмешливый огонек в глазах, на лице щетина, у губ залегла складка.
Я не ждала его возвращения. Надеялась, скучала, думала о нем. Но уже почти не верила…
И когда этот странный ребенок — Элисон Майтлтон обещала, что Элвин вернется, я ей не поверила. Не поверила, но запомнила.
«Твой лорд сам вписал себя кровью в книгу Судеб, — зазвучал в ушах не по-детски равнодушный голос. — Предназначение призовет его, но это будет еще не скоро. Сейчас он слишком далеко ушел и не может вернуться сам. Если и вправду любишь своего Стража — стань ему якорем. Я помогу».
Он вернулся…
Мы молчим, смотрим друг на друга, и напряжение несказанных слов гудит перетянутой струной.
Я не знаю, что сделать. Мне хочется коснуться рукой его щеки, обнять его, прижаться, рассказать, как я скучала. Но я боюсь. Что я знаю о нем? Что из этого правда?
Мы слишком долго были порознь, чтобы теперь быть вместе.
Но я помнила о нем…
Жила в его доме, в его мире, в окружении его вещей. Встречала его друзей и недругов, вытирала пыль с его книг, пользовалась его именем, носила его ошейник…
Столько лет далеко и рядом.
— Рецепт бессмертия на заказ. Зря мы столько пыхтели в поисках киноварной пилюли.
Узнаю знакомые ироничные нотки и улыбаюсь. Нет, он изменился не так уж сильно. И это хорошо.
— Где ты был?
Он морщится:
— Долго рассказывать. Не сейчас. Как ты… как жила без меня?
— Долго рассказывать, — эхом повторяю я.
Как рассказать обо всем, что вместили эти годы?
Хлопанье крыльев за окном обрушает тишину, разносит по углам обрывки слов и мыслей. Так невовремя!
Подхожу к окну, чтобы впустить мерлетту. Ярко-синяя птица врывается в комнату, делает круг и зависает в воздухе напротив моего лица.
— Дорогая, ты умница. И была совершенно права насчет лорда Амберсли, — чирикает вестник голосом княгини Исы. — Ты нужна мне во дворце. Немедленно!
С тихим хлопком мерлетта лопается, осыпается черной пылью. В голове никаких мыслей кроме одной, глупой. О том, что надо бы кликнуть брауни. Пусть уберутся, пока пыль не разнесло по всему дому. Заодно выметут осколки вазы…