Как только Генеральный прокурор выслушал доклад начальника Следственного управления, он приказал немедленно положить ему на стол все собранные документы. А когда Виктор Васильевич вышел из его кабинета, подошел к телефону правительственной связи.
Но звонить раздумал. И для этого у него были веские основания.
Конечно, о деле такого масштаба, как ограбление Центрального банка, он обязан был немедленно проинформировать многие инстанции. Но тогда нельзя будет исключить утечку информации. Кроме того, у них еще не было неопровержимых доказательств, что группа, возглавляемая Титовко, собирается это делать. Так что в случае, если информация окажется ложной, ему, Генеральному прокурору, несдобровать.
Но и таить информацию государственной важности нельзя. В любом случае, при детальной разработке предстоящей операции по обезвреживанию взломщиков казны, к ней нужно было подключать и компетентные органы и специалистов. А это уже требовало некоторой огласки.
Конечно, его так и подмывало позвонить и хотя бы намеками проинформировать главу правительства. Это было бы еще одним доказательством укрепления их взаимной если уж и не дружбы, то по крайней мере симпатии. Но, по зрелом размышлении, он пришел все-таки к выводу, что пока это делать не стоит.
Александр Михайлович в раздумье походил по своему кабинету, посмотрел за окно, где все зримее были приметы наступившей осени, и стал ожидать диктофонную запись разговора Титовко на даче Джевеликяна. Одного сопоставления этих фамилий и расположения рядом было достаточно, чтобы возбудить большие подозрения. Дипломат, крупный государственный чиновник, вхожий к премьер-министру, и — криминальный авторитет под личиной бизнесмена. Раньше Титовко не афишировал свою связь с этой темной личностью, и у прокуратуры не было повода соединить их дела в одно. Теперь же благодаря отличной работе следователя Ускова такая возможность появилась. И она была тем ценнее, что ни Титовко, ни тем более Джевеликян об этом пока не знали.
«Надо бы предупредить Ускова, чтобы действовал максимально осторожно, — подумал Генеральный прокурор. — Нам нужна предельная конфиденциальность».
И он нажал кнопку переговорного устройства, соединяющего его с начальником Следственного управления. Распорядился. И приготовился прослушать запись, которая многое могла изменить в расстановке сил на политическом Олимпе страны.
Теперь, когда о взломе компьютерной сети Центрального банка стало известно Генеральному прокурору, следователь Усков получил все необходимые санкции и вел прослушивание переговоров на даче Джевеликяна вполне законно. Это намного облегчало его задачу, так как записанные разговоры должны были послужить вещественными доказательствами в данном деле.