– Вкусно! Точность – вежливость поваров. Неграмотный люди переврали это на королей, потому что первый раз сказал такой фраза Людовик, я читал французский книжка.
Он налил и нам по точно отмеренной дозе напитка. Мы выпили кофе, от чистого коньяка Полина отказалась:
– Скоро придёт проверять главврач. Разве что потом? – улыбнулась она, но не мне, а в сторону Липарита.
– Конечно, день ещё долгий, – сказал тот.
Медсестра покинула нас.
– Что, займёшься Полиной? – спросил я бравого кавказца.
– Слушай, Дим! Ей сорок пять лет, – возмущённо заявил Липарит. – Мне пятьдесят два, но я люблю молодой девушка! Ко мне Наташ приедет!
Про «Наташ» я уже слышал, говорить ни о чём не хотелось, и я снова заснул и не выходил в этот день никуда.
С Липаритом мы встретились за ужином.
– Лен сегодня на пляж не было. Наверно, ты её замучил! – усмехнулся армянин.
– Ну что ты, разве можно замучить такой крепкий девушка! – в тон ему ответил я.
– Это правда! Ей много надо. И большой, – повторил циник свою утреннюю фразу. Я его не слушал.
– Наверно, тоже отсыпается. Или с подругами отправилась гулять, – думал я. Ладно, завтра появится, потолкуем.
Но Лена не появилась на пляже ни завтра, ни послезавтра. Гордость не позволяла мне заявиться к ней в гостиницу.
На третий день я проходил мимо решётки парка по другой стороне автострады.
Вдруг замечаю на площадке в парке играющих волейболистов и вижу: среди сплошь мужской компании лихо прыгает над сеткой Лена – в футболке и трусах, уже покрытая гладким ровным загаром и потому ещё более желанная. Встречу на нейтральной территории я посчитал не ущемляющей мою гордость и свернул на площадку. Лена замечает меня сразу, но доканчивает игру и, бросив команде:
– Я отдохну! – подходит ко мне.
– Привет, – напрягаюсь я.
– Привет, – улыбается она.
– Тренируешься?
– Тренируюсь.
– Капитан! – кричит какой-то долговязый, – проигрываем без тебя.
– Подождёте! – резковато бросает Лена.
– Уже на «ты», новый друг? – спрашиваю я.
– Да, новый, – вспыхивает Лена, – но он не лезет под трусы в первый же вечер.
– А трусов-то и не было, – парирую я.
Лена смущается:
– Знаешь, Дима, я не виню тебя, сама виновата.
– В чём наша вина, пьём мало вина, – пропеваю я пошлый куплетик, впрочем, совсем не радостно – на сердце скребут кошки.
– Так «мало» я не пила ни разу в жизни.
– Ладно, скажи лучше, почему обманула меня, не вернулась?
Лена замолкает.
– Может быть, нечаянно заснула? – прихожу я к ней на помощь, надеясь на мировую.
– Нет, Дима. Я не умею врать. Когда я уходила, то знала, что не вернусь. Мне это не надо!