По вечерам вместо сказки на ночь рассказывала о своей жизни там моим сестре и брату – пятилетним двойняшкам. Да, я всё рассказала родителям. Сначала хотела что-то придумать, но когда в тот день вошла в дом и увидела лица моих родных, то поняла, что очень скучала. Даже слёзы навернулись. Так что пришлось объяснять ещё и своё поведение: почему плачу и обнимаюсь с мамой так, как будто полгода не виделись. Ну, не полгода, но месяц я их не видела и не знала, увижу ли вновь. Так что после ужина мы все уселись в гостиной, и я рассказала о том, где была, показала покупки и подарки из магического мира, пустила по комнате пару магических светильников. Родным пришлось поверить. А мелкие так просто пищали от восторга: их сестра – волшебница!
А я всё это время пыталась занять себя чем-то, чтобы не думать, не вспоминать, не тосковать… Очень мне на хватало моих магистров, да и по беседам с ректорам я тоже скучала. По утрам я теперь бегала в мой любимый парк, где делала комплекс упражнений, да и просто бегала. Подруга на лето уехала к своей родне во Францию, так что занималась одна. Записалась зачем-то на курсы бухгалтера. Сделала несколько браслетов из бисера на подарки подругам, а ещё сплела коклюшками абажур для настольной лампы. В качестве рисунка взяла плетение заклинания переноса, которым пользовались преподаватели Академии, когда перемещали нас с архимагистром, конечно не точно, а как запомнила. Получилось очень красиво. Вечером у себя в комнате медитировала и тренировала известные мне заклинания, доводя до автоматизма. Только пульсары не рисковала пускать – огонь всё-таки. Создавала «кулак обезьяны», а потом распускала.
По ночам, как в любовных романах, было очень тяжело. Умом я понимала, лорд Та-ен не давал мне даже намёка на то, что я его интересую, для него я была очередным ребёнком, которого надо было учить. Но сердце… Сердце тосковало и ни как не могло забыть, отказаться. С подарком магистров я не расставалась. Если браслет не подходил к одежде, просто закрывала его другим плетёным, более широким. А перед сном, после сказки ни ночь для Машки с Тёмой, сбрасывала около двух третей резерва в накопитель.
А где-то после 10 июля начались сны. Из темноты проступали золотистые глаза. Больше ничего не было – только невероятно красивые и такие знакомые глаза. Я пыталась подойти к ним ближе, почему-то подходила к ним на четырёх мягких лапах, а глаза – единственный источник света, отдалялись от меня. При этом два золотистых глаза почему-то оказывались где-то высоко вверху метрах в 5, становясь при этом не меньше барабана стиральной машины, а золото радужки заполняло весь глаз. Просыпалась утром в тоске и с чувством потери. В парке более-менее приходила в себя, настроение поднималось. Так проходили день за днём.