Сердито сморгнув, Эва взяла бутылочку геля и выдавила немного на губку. Затем смыла часть гнева с пеной, потому что это проще, чем слезы.
«Будь ты проклят, Карлос. Будь ты проклят за то, что всецело поганишь мне жизнь».
Сейчас ей всего этого не надо. И так хватает неприятностей – вроде той, под два метра, что сейчас торчит на кухне.
И готовит что-то до безобразия вкусно пахнущее.
Закрыв кран, Эва взяла полотенце и пошла в спальню. Выбрала простой лифчик и белые хлопковые трусики, но заметила рядом красный шелковый комплект и заколебалась.
«Какая глупость», – пронеслась мысль… и Эва аккуратно сложила хлопок обратно. Затем коснулась шелка. «Я практичная благоразумная женщина. И нечего поощрять даже самые невинные из развратных фантазий».
Однако все равно вытащила из ящика сексуальное белье. Как-то приятнее знать, что именно оно у тебя под одеждой. Может, Эва и собиралась избавиться от Джордана, но стопроцентной женщиной быть не перестала.
Она натянула невинную с виду красную футболку – и вовсе не потому, что Джордан сказал, мол, ей идет этот цвет! – удобные джинсы и решила не обуваться.
«В конце концов, я у себя дома. И его сюда не приглашала!»
Оставив влажные волосы распущенными, Эва чуть тронула блеском губы. Больше никакого макияжа. Не нравится – пусть идет к черту. Нахальный здоровяк. Эва прокралась через гостиную и услышала, как он беседует с Одноглазым Джеком.
– Ага, я понял, что вроде как тебе не нравлюсь. Сидишь тут, щуришься мрачно – прямо как твоя мама. Она тоже делает вид, что я ей не нравлюсь. Так вот: я от вас не отвяжусь, даже не напрягайтесь. – Повисла тишина. Видимо, Джордан подкупил кота каким-то угощением, потому что тот как обычно зачавкал, а потом замурлыкал. – Ага, так я и думал. Стоит тебя покормить – и ты меня уже любишь. Давай посмотрим, сработает ли это с ней.
Как бы Эва себя ни накручивала, гнев исчез быстрее, чем пена.
Этот мужчина говорит с котами. Предложил приготовить вегетарианскую лазанью – и, черт подери, похоже, действительно знал, как. Жалел бездомных псов, добровольно провел ночь на старой хлипкой раскладушке и боялся иголок – но все равно позволил себя зашить.
А еще принес ей кактус.
Джордан Веллингтон был не просто парнем, в которого можно влюбиться, а парнем в которого именно Эва могла влюбиться.
– Блин, – прошептала она, наверное, уже в тысячный раз.
Вот и вляпалась. Причем по уши.
Понимая, что висит на краю обрыва и, невзирая на все уловки, махания руками и скрытую панику, вот-вот потеряет равновесие, Эва вошла на кухню и оказалась в объятиях Джордана.