Пахло каким-то дерьмом!
Выругавшись, молодой человек открыл глаза… Откуда-то сверху, из узенькой щели в двери, в сарай, где он все так и валялся связанным, проникал тусклый дневной свет. Голова трещала, прямо раскалывалась, саднила грудь…
– Ммм… – застонав, Саша попытался сесть… С третьей попытки – получилось, прислонился к глинобитной стенке спиною, осмотрелся: в углу, прижав коленки к груди, спал какой-то парень… ну да – вчерашний собеседник. Боже, какой же он грязный! И одет… соответствующе – какие-то узкие, оборванные – до грязных исцарапанных коленок – штаны, похоже, что их козлиной шкуры, точно такая же грязная жилетка, надетая прямо на голове тело, никакой обуви – босиком. Волосы длинные, спутанные, непонятно какого цвета… Клошар, настоящий клошар, бродяга!
Однако черты лица явно европейские – это было видно даже при таком тусклом свете. Совсем еще молодой парень… подросток… лет, может, пятнадцать, или где-то около. Да-а-а… такой явно мог украсть что-нибудь, под это дело наверняка замели и его, Александра, хотя он-то тут не при делах – Бог свидетель.
Застонав во сне, парень перевернулся на другой бок, спиной к Саше. Руки у юного клошара вовсе не были связаны, а вот запястья каскадера туго стягивали веревки… или какие-то кожаные ремни. Ну, конечно… после вчерашней-то драки!
Снаружи быстро светлело, вот уже послышались чьи-то голоса, ругань… потом, кажется, кто-то кого-то побил…
Кое-как поднявшись на ноги, Александр внимательно осмотрел дверь, довольно-таки массивную, такую с ноги не выбьешь, особенно если и засов снаружи так же хорош. Да, наверное, засов здесь хороший, стали бы они использовать плохой засов? Если б так – то этот парнишка-клошар давно сбежал бы…
Черт… жалко, щель высоко, под самым косяком – не рассмотреть, что там во дворе делается, остается только слушать. Саша приложил к теплой доске ухо – все то же: ругань, крики, ага – смех! Довольный такой, можно даже сказать – заливистый. Девичий или детский. Похоже, не все так грустно, товарищи!
Молодой человек обернулся – показалось, будто тот парень, в углу, снова зашевелился… Нет, спит… Разбудить? А зачем? Ну, можно попросить его развязать руки… у него-то они не связаны!
Саша подошел ближе, наклонился… Глинобитная стена над спящим была вся испещрена различного рода похабными рисунками и надписями, в большинстве своем – непонятными, скорее всего арабскими… хотя, нет, вот тут, кажется, по-французски – «Ж, этэ иси – я был здесь – Луи Боттака. Нигерия». Нигериец… Ну, ясно – наверняка тоже ворюга, в хорошую же компанию он, Александр Иваныч, попал! Надо бы поменьше якшаться с этим соседом, не дай Бог, примут за сообщника, ведь теперь, конечно же, обоих потянут в полицию, или, на худой конец, к старосте отведут, или кто тут у них в деревне за главного? Нет, скорее всего – без полиции уж точно не обойдутся. И это – хорошо, тунисские полицейские – хоть тот же давешний инспектор – произвели на Сашу приятное впечатление – все, как один, вежливые, все говорят по-французски… ну, по-французски в Тунисе вообще все говорят, а вот что касается вежливости… то это, может, они с туристами такие вежливые, а с обычными-то местными ворюгами у-у-у… Показания выбивают, не хуже чем в России-матушке, а может быть даже еще и получше.