Британская империя (Сили) - страница 34

Таким образом, та же самая причина, которая вызывала необходимость в помощи государства, повела к особенно материалистическому воззрению на дело переселения. Государство больше всего нуждалось в доходах, поэтому на новые страны смотрели скорее как на источник богатства, которое нужно перевезти в Европу, чем как на новую арену для европейской цивилизации.

Я прежде говорил о типе естественной колонизации, подразумевая под этим колонизацию, возникающую как результат распространения расы по беспредельным территориям в ту эпоху, когда политические учреждения последней находятся в младенчестве. Колонизация XVI века представляет собою нечто иное.

Она возникла как следствие открытия в отдаленных странах баснословного богатства, открытия, совершенного нациями, привыкшими к ограниченному пространству и к суровому правительству. В колонизации первого типа государство почти отсутствует, и все дело совершается отдельными личностями или скорее племенами, которые, основывая новые поселения, создают тем самым новые государства. В колонизации второго рода государство занимает первое место – оно заведует поселениями, снабжает их, держит их в подчинении и в результате ожидает получать от них какую-нибудь прибыль. С первого взгляда эта последняя система может показаться менее материальной; она предполагает, что государство покоится не только на местных, но и на родственных узах; однако на практике она оказалась более материалистической, ибо смотрит на колонии исключительно глазами правительства, то есть с чисто фискальной точки зрения. Так, при первом заселении Америки понятие об испанской колонии, как расширении самой Испании, переплеталось с совершенно иным представлением о ней, как о владении, принадлежащем Испании. Первое понятие чувствовалось инстинктивно, но не имело себе реальных прецедентов, ибо тогда казалось немыслимым, чтобы две части одного и того же государства были разделены всей шириной Атлантического океана; второе понятие, наоборот, не представляло практических затруднений, ибо вовсе не было ново. В Средние века бывали примеры того, что государства имели владения, отделенные от них морем, и, вероятно, можно было бы доказать, что испанский совет обеих Индий руководствовался прецедентами Венеции в ее сношениях с Кандией и с владениями на Адриатическом море. Понятие о зависимом владении у Венеции было чисто эгоистическое и коммерческое. Она вовсе не смотрела на него как на составную часть республики, а как на живой инвентарь, входящий в богатства республики.

Из смешения этих двух радикально не соответствующих теорий возникла новая колониальная система. Она была первоначально установлена Испанией, а затем более или менее видоизменена другими европейскими державами. Этим же понятием руководится и современное английское общество, когда задает вопрос: какая польза Англии от колоний? Сам вопрос предполагает, что задающие его мыслят о колонии не как о части своего государства, а как о принадлежащем ему владении. Возбуждение подобного вопроса относительно признанной части политического тела мы сочли бы нелепостью. Кому приходит на ум спрашивать: вознаграждает ли Англию Корнуэльс или Кент за те деньги, которые она на них тратит? Стоит ли содержать эти графства? Узы, скрепляющие между собою части государства-нации, суть узы иного рода. Они не основаны на расчете прибылей и убытков; они в основе аналогичны с семейными узами. Такие же узы должны были бы связать нацию с ее колониями, если бы на последние смотрели как на непосредственное распространение нации. Если бы Великая Британия действительно уже существовала, то Канада и Австралия были бы для Англии тем же Кентом или Корнуэльсом. Но раз англичане отвергли эту точку зрения на колонии и вышедшие из Англии переселенцы перестают принадлежать английскому обществу, то нам придется составить иное понятие об отношениях Англии к ее колониям. Мы должны будем или смотреть на колонии подобно древним грекам, то есть считать их взрослыми детьми, вступившими в браки и устроившимися на чужбине, признавая, таким образом, распадение семейного союза неизбежным в силу обстоятельств; или же если – как на том настаивает современное государство – связь должна поддерживаться во что бы то ни стало, то сам характер этой связи должен измениться. Она должна быть основана на выгоде. Вот в таком случае действительно должен ставиться вопрос: какая польза в колониях? И отвечающий должен будет привести доказательства, что колония, рассматриваемая как собственность или как место для помещения общественных капиталов, окупается.