Послышался голос Олега:
— Вот и прекрасно! Мы с Алиной сами отлично справимся!
— Конечно, мы ему поможем! — впервые за весь разговор вмешалась Саша .
В отчаянии Алина схватилась руками за виски, изнутри съедаемая чувством вины, хотя она и не была виновата, но погибнуть Олегу или ещё кому-нибудь другому из-за неё она не могла позволить. Всё в её голове кричало о безвыходном положении, ей ни за что и никогда не одолеть Кэтрин, что само за себя уже говорило: "Мы все умрём!", если не сразу, то после того, как Кэтрин уничтожит её, Падшие убьют всех ангелов, которые защищали душу Алины, но и на этом они навряд ли остановятся, дальше они, скорее всего, будут убивать всех без разбору. И вот тогда польются кровавые реки. От бессилия Алина заплакала, пальцы, запутавшиеся в волосах, непроизвольно сжались в кулаки, девушка почувствовала боль, но она не спешила разжимать пальцы рук, а наоборот даже потянула ещё сильнее за волосы, желая перекрыть душевные страдания физической болью. Новая волна всхлипов пронзила её тело, а из-за рта вылетели нечленораздельные звуки.
"У них просто не было выхода, даже ни малейшего шанса на спасение, все они были обречены: и люди, и ангелы — все," — заливалась девушка слезами, не вникая в происходящий спор за дверью, тем самым пропустив значимую часть разговора.
До неё лишь долетали голоса девушки и парня, видимо, это были Олег и Александра, но она не могла разобрать слов, о чём они говорили, хотя разговор проходил на повышенных тонах. Как Алина поняла, Михаэль, посеяв зерно раздора в их и без того маленький непрочный ряд, улетел, оставив разбираться со всеми проблемами одних. Пораженная девушка от некорректного поведения Старейшины стала успокаиваться с мысленным вопросом "Сколько времени я так просидела?" Она взглянула в окно и увидела, что на улице уже начало смеркаться, хотя она чётко помнила, что, когда всё это началось, на улице было ещё светло. Вытирая слезы, Алина поняла, что в ней уже говорят отголоски возвращающегося здравого рассудка, а значит она уже адекватно может оценивать ситуацию. Медальон, висевший на шеи девушки, стал теплеть, нахмурившись, она взяла его и, задумчиво уставившись в окно, стала вертеть медальон своими тонкими, хрупкими пальчиками, играя с ним. Как вдруг послышался звук вдребезги разбившейся посуды об стену, на которую она облокачивалась спиной, Алина резко выпрямилась, выпуская медальон из руки, и уставилась округленными от испуга глазами на дверь, в этот момент её осенило — "Из-за неё никто не умрёт!" Ну конечно! Как она могла быть такой дурой?! Выход был только один, но у Алины просто никогда не было других вариантов и не появились бы, проживи она хоть сто жизней. Видимо, только ей было сделать такое под силу, больше никому, иначе почему конец не известен именно у её пророчества и раньше такого никогда не было? Она была особенной, и в ней было то, что во многих обычных людях уже давно угасло; то, что в современном мире уже не ценится. Её душа была такой чистой, непорочной и прекрасной, сравнить которую разве что можно было с ангельской. Наверно именно поэтому она так сияла.