Серый бетонный свод все тянулся и тянулся над моей головой, а конца туннелю видно не было. Я брел, с трудом переставляя ноги, поддевая носками ботинок мелкие камешки, иногда касаясь плечом шершавых стен, по которым тонкими ручейками струилась вода. И не то, чтобы туннель был очень узким, здесь и небольшой грузовик прошел бы, просто шатало меня по сторонам, заносило. Но собраться с силами и хотя бы передвигаться строго прямолинейно не получалось. А проклятый туннель все не кончался. Нужно было добраться до выхода из него, отпереть стальную дверь и оказаться на воле, на зеленой траве, щедро поливаемой сверху солнцем. Там, в конце, непременно будут зеленая трава и солнце. Я знал это и потому до сих пор не упал, хотя устал смертельно. Настолько, что готов был даже не уснуть, а действительно умереть здесь, под землей и бетоном. Шаг, еще шаг, еще один. Левой, правой, левой, правой. Ну, еще немного, еще чуточку. Стало казаться, что никогда уже не будет конца пути, так и побреду, изредка отталкиваясь плечами от стен и заставляя себя переставлять ноги. Только я хотел заорать от ужаса, как чей-то голос вкрадчиво, но так что эхо заметалось в тишине тоннеля, произнес: «Все, приехали!»
Не открывая глаз, я почувствовал, что руки мои, сведенные за спиной, цепкой хваткой держат стальные обручи. Мне приходилось сводить знакомство с наручниками, так что сомнений на сей счет не было. Лежал я на правом боку, и перед лицом определенно что-то находилось - плотная, пахнущая кожей поверхность. Это была спинка дивана, того самого, что стоял в гостиной. Но, помнится, засыпал я на нем не один. А где же Настя? Сон слетел мгновенно, нужно было понять, что делается за спиной.
Там не происходило ничего особенного. Кто-то негромко переступал по паласу, двигал кресло. Разговаривали на уровне шепота. Потом раздалось приглушенное мычание, и лоб мой покрылся потом. Голос был Настин. Похоже, мы, наконец, отбегались. Прореху закрыли и поймали нас, так и не успевших проскочить линию флажков. Плохо. Ничего, ничего. Как в старом еврейском анекдоте: «Из любой ситуации всегда есть два выхода». Не надо пока резких движений, подождем, посмотрим.
Пробормотав что-то бессмысленное, я попытался шевельнуться. Эта попытка не осталась без внимания. Меня крепко взяли за плечи, развернули и посадили. Глазам открылась безрадостная картина. В комнате за время нашего сна появилось пять или шесть посторонних. Национальность их так сразу определить было трудно. Сквозь щель между неплотно задернутыми шторами пробивался серый предутренний свет - самое сейчас было время, чтобы брать нас тепленькими, разоспавшимися. Нет, положительно работа спаса расслабляет. Разве я позволил бы раньше повязать себя вот так, запросто? Да еще при подобном раскладе событий! Позор на мою голову! Правда, пока еще не седую...