Нервное истощение проявлялось у Джона и в том, что он даже на несколько минут не мог оставаться один в комнате. Но в те часы, когда с ним сидел Рафаэлле, я могла осматривать виллу и любоваться окрестностями. Я уже говорила, что вилла стояла на скале над самым морем, неподалеку от Капо ди Позилиппо. Ее возвели в XVIII веке на древнем фундаменте, сохранившимся еще с античных времен, и за последние два года Джон значительно перестроил ее. В ясные дни из окон виллы можно было увидеть в прозрачной воде остатки римских пирсов и молов. Прибрежные скалы из туфа были изрезаны множеством ходов и загадочных пустот, известных еще с античности. Эти подземные пещеры и гроты возбуждали мое любопытство, но в то же время пугали своей мрачной таинственностью, у меня никогда не хватало духа туда заглянуть. Но как-то раз солнечным утром, прогуливаясь вдоль моря, я осмелилась зайти в одну из больших пещер. В ее дальнем конце оказался ход, ведущий в другую, внутреннюю пещеру. Со мною была старая служанка-итальянка, которая заботливо опекала меня во время моих прогулок. Так как я плохо говорила по-итальянски, она сама определила себя в мои телохранительницы. В ее присутствии я меньше робела и прошла во вторую пещеру, а там обнаружила вход в следующую. Так мы миновали четыре пещеры.
Все они тускло освещались светом, проникавшим через редкие проломы, которые связывали эти подземелья с внешним миром, но в пятой пещере, насколько мы могли судить, заглянув в нее, была кромешная тьма. Моя спутница еще раньше начала проявлять явные признаки тревоги и следовала за мной с большой опаской. Теперь же она остановилась и принялась уговаривать меня вернуться. Должно быть, мне передался ее страх, ибо, когда я шагнула в темноту, чтобы осмотреть пятую пещеру, сердце мое вдруг сжало холодом, как бывает во сне во время ночных кошмаров. Я еще помедлила в нерешительности, но внезапно мне стало так жутко, что я отпрянула назад и поспешила за своей спутницей, опрометью кинувшейся прочь. И только выбежав на яркий солнечный свет, мы остановились и перевели дух. Служанка, едва язык начал повиноваться ей, стала умолять меня никогда больше не ходить в эти пещеры и на ломаном английском сказала, что в округе их называют «Обителью Исиды» и по поверью в них живут демоны. Может быть, все это покажется глупыми страхами, но этот случай так напугал меня, что с тех пор я больше не отваживалась гулять вдоль моря у подножия скал.
По распоряжению брата в доме был построен большой зал в подражание античной архитектуре, и все его убранство — как и столовой, и многих других покоев — повторяло убранство древнеримских вилл, обнаруженных во время раскопок Помпеи. Обставлены они были с роскошью — прекрасная живопись, великолепная мебель, ковры и портьеры. Бронзовые и мраморные скульптуры особенно подчеркивали великолепие обстановки. По правде говоря, привыкнув жить совсем в других домах, я чувствовала себя неуютно на вилле с ее пышным убранством. И вместе с тем нельзя было не любоваться окружавшей меня красотой, хотя этот дворец казался мне нереальным, словно создание волшебной палочки чародея или декорации торжественного финала какой-то драмы: и как внезапно возникли они перед моим взором, так же внезапно исчезнут. Одним словом, весь дом с его обстановкой, задуманный как подражание древнеримской вилле, был мне не по душе, я оставалась верна своим сельским английским пристрастиям. Созерцание всего этого великолепия погружало меня в какое-то странное одурманенное состояние, которое можно было бы сравнить разве что с действием тяжелого пряного запаха жасмина или других экзотических цветов.