Наша школа находится в Стурбю. Идти туда довольно далеко, и мы, все ребята из Буллербю, ходим туда вместе. Мне трудно успеть собраться вовремя по утрам. Ведь сначала я должна сбегать на выгон и напоить Понтуса. И в то утро, когда я собралась взять Понтуса с собой в школу, все ребята стояли возле калитки Улле и ждали меня.
— Не копайся, Лиса! — крикнула Бритта. — А не то опоздаем!
Тут я повернулась к Понтусу и крикнула ему:
— Не копайся, Понтус, а не то мы опоздаем!
Ну и удивились же они все — Лассе, Буссе, Бритта, Анна и Улле, увидев Понтуса! Просто рты поразевали!
— Куда?.. — спросил Лассе. — Он-то куда намылился?
— В школу, — ответила я. — Может, тогда вы перестанете говорить, будто одних только собак можно повсюду брать с собой.
Ребята просто ахнули.
— Может, ты сегодня не в себе, Лиса? — спросил Лассе.
— А папа с мамой знают про это? — добавил Буссе.
Тут я немножко испугалась. Ведь об этом-то я и не подумала раньше. Но Анна хлопнула в ладоши и засмеялась.
— Если собакам можно ходить в школу, почему ягнятам нельзя? — спросила она.
Вот и я тоже так думала! И вдруг Лассе весело улыбнулся и сказал:
— Пускай идет с нами! Хотя фрёкен, верно, грохнется в обморок!
И мы потопали вниз под горку. А Понтус пошел за нами. То и дело он останавливался, как будто сомневался, хорошо ли он поступает. Но стоило мне крикнуть: «Понтус!», как он отвечал: «Бе-е-е!» и бежал ко мне. Вот умный барашек!
В это утро мы шли в школу дольше, чем всегда, и опоздали. Звонок уже прозвенел, и дети вошли в класс. В Стурбю и Буллербю детей немного, и мы все сидим в одном школьном зале. И учительница у нас одна, хотя мы учимся в разных классах.
Карабкаясь по школьной лестнице, Понтус спотыкался, и мне приходилось помогать ему немножко.
— Может, ему еще рано учиться, — съехидничал Лассе.
Несколько лет назад, когда Лассе только начал ходить в школу, он ни минутки не мог сидеть спокойно. И фрёкен сказала, что ему еще рано учиться. Она отослала его домой и велела приходить на следующий год. Она сказала, что ему лучше еще с годик посидеть дома и поиграть. Он, ясное дело, об этом не забыл. Потому и сказал так про Понтуса.
Бритта постучалась в дверь, и мы вошли в зал.
— Простите нас за опоздание, — сказала она.
И тут Улле принялся хихикать. Кроме Улле, мы все стояли молча, а Улле хихикал так, будто его щекотали.
— Что это тебе, Улле, так весело сегодня? — спросила фрёкен.
Понтус стоял позади нас, и никто его не видел. Но вдруг послышалось: «Бе-е-е…», и Понтус сунул голову в класс. Все дети, сидя за партами, прямо-таки подпрыгнули. И фрёкен, между прочим, тоже.