— Вы идете в магазин? — крикнула она.
— Да, — ответили мы.
— Ах, миленькие мои, не возьмете ли вы мне кое-что?
Мы, конечно, охотно согласились. Она хотела, чтобы мы купили катушку ниток сорокового размера и банку ванильного сахара.
— Погодите-ка, мне что-то еще было нужно? — добавила она, стараясь вспомнить.
— Кусочек хорошей фалунской колбасы? — подсказала я.
— Да, да, именно это я и хотела сказать. Как ты догадалась?
Потом мы с Анной пошли в Стурбю. Мы немножко волновались, боялись, что мы не запомнили все, что нам велели купить. Сначала мы стали вспоминать, перечислять друг другу все предметы. Но скоро нам это надоело. Мы шли рядом, размахивая корзинками. Солнышко сияло, деревья так хорошо пахли. Мы пели на весь лес: «Кусочек колбасы высший сорт!» И это звучало красиво. Сначала я пела: «Кусочек колбасы» на красивый медленный мотив, потом Анна весело и бодро подхватывала: «Высший сорт, высший сорт!» Время от времени я пела на мотив марша, и мы шагали по-военному. А потом решили петь обе с начала до конца на очень печальный и красивый мотив. Такой печальный, хоть плачь.
— Ах, какая печальная эта песня про фалунскую колбасу, — сказала Анна, когда мы наконец дошли до магазина.
В магазине была уйма народу, и нам пришлось долго стоять в очереди. Взрослые все время подходили к прилавку, заставляя нас пропускать их. Ведь они думают, что детям можно стоять там сколько угодно. Они все время лезут без очереди. Но под конец в магазин вышел сам дядя Эмиль. Мы его хорошо знаем. Он начал расспрашивать, как дела в Буллербю, много ли яиц мы съели на Пасху и скоро ли мы собираемся выйти замуж.
— Замуж мы, ясное дело, вовсе не собираемся, — ответили мы.
— А что вам, милые дамы, угодно купить сегодня? — спросил дядя Эмиль.
Он вечно задает чудные вопросы, но мы его все равно любим. У него маленькие рыжие усики, а за ухом ручка с пером. Он всегда угощает нас кисленькими леденцами из большой железной коробки.
Сначала Анна перечислила все, что должна была купить своей маме и дедушке. И дядя Эмиль взвесил по очереди все, что она выпалила, и положил в пакеты.
Потом настала моя очередь говорить, что мне надо купить для своей мамы и для мамы Улле. Мы обе ужас как боялись что-нибудь забыть. Дядя Эмиль угостил нас кисленькими леденцами, и мы отправились домой.
Возле школы стоял один знакомый мальчик. Он увидел, что у нас новые шапочки.
Когда мы ушли уже довольно далеко, были уже возле перекрестка, там, где начинается дорога в Буллербю, я спросила:
— Анна, а ты не помнишь, купила я дрожжи или нет?
Анна сказала, что не помнит. Тогда мы стали щупать все пакеты в моей корзинке. На ощупь нам не попалось ничего похожего на дрожжи. Пришлось вернуться назад в магазин. Дядя Эмиль засмеялся, дал нам дрожжи и еще угостил кисленькими леденцами. И мы снова пошли домой.