— Нет, нет. Погоди, что я хотел тебе сказать? Я так растерялся. Постой, постой… Да, да… Начинаю понимать. Портрет твоей матушки стоит в бильярдной, не так ли?
— Конечно, скопирован с фотографии.
— Ну, тогда все в порядке — значит, я не сошел с ума?
— А кто вам сказал, что вы сошли с ума?
— Я сам думал, доченька, потому что со мной происходило такое, чего даже и описать нельзя. Твою матушку увидел на стене, а за стеной услышал замогильный голос…
Шипширица рассмеялась.
— Конечно, это проделки капитана Веселни! Такие шутки доставляют ему большое удовольствие. Он большой чудак и чревовещатель, старый холостяк. Он и нас так пугал. И как это превосходно у него все получается! Только нас он уже не проведет.
Господин Дружба оживился, лицо его озарилось юной улыбкой, он переживал счастливые минуты.
— Да, я еще так и не сказал тебе: какая же ты красавица! Повернись-ка немножко, дай оглядеть тебя хорошенько!
Шипширица не поленилась и завертелась, как заведенный волчок, причем ее развевающиеся юбки стали похожи на колокол.
Затем она мило улыбнулась, отчего стала еще красивее, и села рядом с господином Дружбой.
— Но как же ты попала сюда из Кракова? — продолжал господин Дружба. — Каким чудом оказалась здесь?
— Из Кракова? Почему я должна быть в Кракове?
— Твоя матушка думает, что ты там.
— Это какое-то недоразумение. Ведь она сама уговорила меня поехать сюда.
Лицо господина Дружбы скорчилось гримасой, и он нервно стал перебирать пальцами пуговицы.
— Что ты говоришь? Значит, она знает? Ничего не понимаю. Очевидно, ей стыдно признаться, что отдала тебя в услужение к герцогине.
— К какой герцогине? — спросила шипширица, подняв свои красивые с поволокой глаза на крестного отца.
— К той самой, конечно, для которой сооружен этот дворец! Я ведь знаю, потому что, видишь ли, шипширица, этот дворец теперь наш.
— К той? — рассмеялась шипширица. — К той герцогине, тра-ля-ля! (Она вскочила со своего места и поклонилась.) Этой герцогиней являюсь я, разрешите представиться, тра-ля-ля!
Брови господина Дружбы полезли на самый верх лба.
— Умоляю, не говори глупостей! Не будь такой легкомысленной, ясное солнышко! Я не ребенок и не настолько глуп, чтобы ты могла так разыгрывать меня и выставлять дураком.
— Да что вы, крестный, — вспылила шипширица, — разве вы только что сами не могли убедиться, что я здесь хозяйка, что я сидела под балдахином, что мое лицо обмахивают веером мои камеристки?
Господин Дружба в испуге отшатнулся, устремив взор в ту сторону, где весело смеялась группа девушек, и увидел, что почетное место под зонтом пусто.