угодно, и при этом не нужно контактировать с людьми. Можно закрыться в ней и ехать, ехать, ехать в свое полное комфорта будущее. Люди сделали все, что могли, чтобы
обезопаситься: они создали бетонные коробки с металлическими дверями, за которыми
можно спрятаться. Они сделали пребывание в этих коробках комфортным: там есть все, чтобы не просто выжить, а чтобы жить с удовольствием. Человечество заменило жизнь
набором удовольствий: магазины, кино, клубы, и так до бесконечности. -
Воодушевившись, он вскочил и теперь ходил по комнате, умудряясь не задевать углы. Он
обошел мое кресло и наклонился ко мне сзади, опершись руками на спинку кресла. Я
чувствовала его дыхание на своей шее. - Нас сумели убедить, Ирэн, что в этом состоит
жизнь, что мы должны стремиться к накоплению вещей. Подменили все ценности, чтобы
нами было легче управлять. Чтобы мы перестали жить по-настоящему. Потому что когда
человек живет по-настоящему, Ирэн, он свободен. И вот главный вопрос, - он на
мгновенье замер, и я, сглотнув, повернула к нему голову. Наши взгляды встретились. - Ты, Ирэн, лично ты хочешь быть свободной?
Наступила тишина. Мы смотрели друг на друга, его лицо было так близко, что, когда я
кивнула, то слегка задела его кончиком носа. Быстро отстранившись, он вернулся к своему
креслу, но не стал садиться, закурил сигарету и задумчиво уставился в окно.
-Я не предлагаю тебе свободу, Ирэн, - сказал, наконец, - я предлагаю тебе выбор. - И
повернулся ко мне. - Ты сама делаешь его. - Тут он вдруг принюхался и широко
улыбнулся. - Кажется, обед готов.
Александр Ветров, или Саша Ветер, как он предложил называть его, сидел напротив меня
за большим изысканно накрытым столом и поедал запеченное мясо с морковью и
горошком. Вид он имел самый что ни на есть благоденствующий, так что если бы пять
минут назад я собственными ушами не слышала, как он толкает речи, то ни за что не
поверила бы, что этот мужчина, напоминающий подростка, в замызганной одежде и с
растрепанными волосами, тот же самый человек. Инна Сергеевна, как он предложил мне
называть живущую с ним женщину, сидела на другом конце стола, положив руки на
столешницу и наблюдая за Сашей. Он молча поглощал свой обед, и тишина его вовсе не
напрягала. Когда с едой было покончено, Инна Сергеевна поставила перед нами чай и
бисквитный торт с заварным кремом, желе и взбитыми сливками. Я даже не сомневалась, что он тоже ее творение. Надо признать, Саша Ветер оказался прав: готовила она
прекрасно.
-Хоть бы переоделся к столу, - сделала укор женщина.
-Не было времени, - безмятежно ответил он, приступая к десерту.