— Так оно и есть скорее всего, — ответил я.
— А что он, кроме тигренка, украл?
— Чепуху. Тряпки разные.
— А-а-а… — разочарованно протянул он.
— Почему тебя вдруг заинтересовало, подозреваешь кого-нибудь? — Я вспомнил слова Алеши о стремлении Хабибова во что бы то ни стало разыскать преступника.
— Нет… Просто так, на всякий случай спросил. Извините, что задержал. — Он резко повернулся и вышел из помещения на улицу.
«Паренек с характером, — думал я, направляясь в противоположную сторону, во двор комбината. — Не наломал бы дров сгоряча».
Начальник отдела кадров был на месте, молча протянул мне список. В нем оказались подчеркнутыми девять фамилий, значит, представляющих для меня интерес осталось двадцать две.
Я поблагодарил Белоцкого, а он сказал:
— Очень славный парень Кямиль Алиев. У нас тут все надеются, что бандита скоро найдут.
За время нашего общения он впервые произнес что-то не относящееся непосредственно к делу. От неожиданности я даже растерялся и только в коридоре, прежде чем закрыть за собой дверь, сообразил ответить в том же духе:
— Пусть никто в этом не сомневается.
У входа в горотдел патрульная автомашина, рядом оживленная группа вокруг мотоцикла с коляской, номер из серии «собственных».
Но главные события развивались в кабинете Кунгарова. Едва туда заглянув, я был поражен позой своего шефа. Он стоял посередине комнаты с ножом в руке. Такая активность могла объясняться только магическим «пойман».
Мужчина лет двадцати пяти чем-то напоминает свое бывшее оружие: сильно укороченный нож кинжального типа; сидит словно воткнутый в стул.
Рат говорит?
— Нашел на стройке и взял для консервов? И никогда при себе не носил? Сейчас посмотрим.
Он заставляет мужчину подняться и снять пиджак. Я еще не понял, что за этим последует, а Рат уже выдернул из брюк рубашку и показал ему иссеченный подол.
— А на это что скажешь?
Мужчина молчит, трусливо-враждебно смотрит на Рата.
— Бешбармак тоже найдем, а не найдем, сам покажешь, куда выбросил…
— Нет, начальник… нож, правда, носил, а бешбармака нету, клянусь — нету.
Стоило ему произнести несколько слов, ударил запах перегара.
— Фу ты, — отшатывается Кунгаров, — закрой рот и дыши носом. Значит, не помнишь, что делал в пятницу вечером, двадцать второго декабря?
Мужчина отрицательно качает головой.
— А как в женское общежитие вчера ломился, сторожу угрожал, тоже забыл? Или еще не успел?
На этот раз никакого ответа, а глаза смотрят с трусливой ненавистью.
Рат садится за стол. Там лежат шлем и широкое кепи.
— Ну вот что: постарайся вспомнить все, что забыл. А нет — мы напомним.