— Отлично, обрадовался я.
— Не очень. — Леня по-менторски смотрел на меня сквозь толстые стекла очков. Слишком лобово. Но в данном случае, пожалуй, так и надо.
— А куда мы, собственно, едем? — наконец поинтересовался он.
Рат охотно принялся за объяснения, а я думаю: «Удалось все-таки Измуку определить виновника. Нури он, конечно, „взял на пушку“: грабителя он тогда не опознал. А вот как он до Нури докопался? Скорее всего с помощью все того же, ни о чем не подозревавшего Алеши. Они друзья, и многие факты стали известны Измуку гораздо раньше, чем нам».
На пустынном по-зимнему пляже мы еще издали увидели одинокую фигурку. На секунду я представил Себе, что здесь могло произойти, не застань мы Нури дома. Ведь такой, как он, — теперь я это знал твердо, — пошел бы на убийство.
Мы подъехали так быстро, что отчаянная решимость в лице Измука буквально на наших глазах сменяется удивлением.
Рат обнимает его за плечи, ведет к машине:
— Садись, мушкетер, Нури не приедет.
Оказывается, уверенность в том, что Нури преступник, появилась у Измука после разговора с ним по телефону, до этого были только подозрения.
— Эх, Измук, Измук… Разве так можно: в одиночку? Он ведь напал бы на тебя, безоружного…
Мысленно я добавил еще: «такого щупленького, с маленькими смешными кулачками».
— Я самбо знаю. Среди ночи разбудите, любой прием сработаю. И, понизив голос: — А в тот вечер я… Когда Кямиль сразу упал… Я… На меня столбняк напал, растерялся… Сам не знаю, как получилось…
— Ты лучше объясни, — перебил Рат, — какие следы мы должны были здесь обнаружить, если бы с тобой «случилось несчастье»?
Рат улыбался, «цитируя» анонимное сообщение по телефону. Но Измук серьезно ответил:
— Следы протектора. На влажном песке обязательно остались бы четкие отпечатки.
— Ну раз так, — вмешивается Леня, — берите его на штатную работу.
А что, может быть, стоит задуматься Измуку и поступить в милицейскую школу?.. Сыщик из него наверняка получится.
Рат развалился на сиденье огромным сытым котом; только что не мурлычет от удовольствия. Когда проезжаем по Морской, оборачивается к нам всем корпусом:
— К Кямилю не сегодня-завтра пускать начнут. Хотите заранее знать, какой у нас с ним разговор получится? «Ну вот, Кямиль, ты жив-здоров, и скоро на свадьбе гулять будем. А мы уж думали, табличку на Морской менять придется», — скажу я. «Какой такой табличку?» — удивится он. «С названием. На твое имя переделывать». — «Ты мне такой вещь желаешь, да? Ты мне такой враг, да?» — «Ну, не сердись, Кямиль, пошутил». — «Ай, Кунгаров, совсем большой вырос, а шутишь как ребенок». Сами убедитесь, слово в слово угадал. Ну что, по домам?