— Это нам не поможет, — сказал я и затушил спичку. — В такой войне мне не победить. Даже не в этом будет проблема. Мы не сможем встречаться достаточно часто. Я буду постоянно в Рованиеми, или Киркинесе, или канадском Доусоне, а ты еще где-нибудь.
— Но ты не будешь там все время?
— Работа может заставить. Я пилот геологоразведки.
— У тебя может быть собственный парк самолетов. Ты будешь только руководить.
Я мягко заметил:
— Ты все еще пытаешься меня купить.
Она неожиданно всхлипнула и зло бросила:
— Будь ты проклят, Кери!
И потом:
— Так обязательно должно быть?
Я достал сигарету. Красная вспышка высветила округлость обнаженного плеча и роскошную массу волос.
Я ответил, тщательно подбирая слова:
— Что-то не слышал я, что ты готова отказаться от Вирджинии.
Она тихонечко заплакала во тьме, словно где-то далеко в лесу раздался зов отчаяния, которое ни мне, ни кому-либо другому не было дано облегчить.
Еще немного погодя она заговорила:
— Да, я поняла, что все время пыталась победить.
Ее рука нашла мою и взяла сигарету.
— По крайней мере, ты позволишь купить тебе самолеты?
Я притянул ее к себе и погладил волосы.
— Ну-ну. Потише, солнышко мое, мне вовсе ничего не нужно, чтобы каждую секунду помнить о тебе.
Она опять всхлипнула:
— У меня нет ничего, кроме денег, чтобы подарить тебе.
— Пятидесяти долларов достаточно.
Спустя мгновение она смеялась, но уже умиротворенно.
— И все-таки ты страшный хвастун, Кери. Но ты мог бы управляться с группой самолетов.
— Это не так просто. Люди не пойдут к человеку только потому, что он владелец самолетов, они захотят узнать, как я стал владельцем. И придут наверняка, если узнают, что я заработал на самолеты находкой никеля.
— Ты уже обдумываешь, как сделать следующий миллион.
— Что-то вроде этого.
— Так, кое-что я о тебе узнала.
Она перегнулась через меня, затушила сигарету на полу и снова меня обняла.
Элис заваривала кофе на печке, когда возле хижины кто-то упал, подходя к двери.
Она резко повернула голову, и в глазах мелькнула надежда и, может быть, слабая тревога.
Я отрицательно покачал головой, Хомер был не тот человек, чтобы падать перед собственной дверью.
А сам шагнул туда, где висела моя куртка с пистолетами в карманах.
Дверь открылась и Джад приветливо и бодро заявил:
— Ну вот, я и надеялся вас здесь застать, — так запросто, как будто просто заскочил в бар клуба.
— Сюда очень долго добираться, — добавил он, входя в хижину и закрывая дверь.
По части длительности путешествия он был прав.
По-видимому, это составляло больше двадцати миль по прямой, причем последние четыре часа — в темноте.