Однако лишь в середине февраля я наконец собралась с духом и представила доктору Дж. несвятую троицу: Кристиан — «Ой-ой» — Шарлотта. А ведь этот злополучный любовный треугольник уже несколько месяцев не давал мне спокойно спать. Именно он и загнал меня в кабинет психотерапевта. В своих бесконечных монологах я не раз намекала, что нахожусь в «щекотливом положении», но только сейчас осмелилась выложить подробности.
— Мне постоянно мерещатся эти двое, — призналась я одним хмурым утром, обрисовав ситуацию в общих чертах. — Я представляю, как они смеются, болтают, флиртуют… Здесь, — я указала на свою голову, — я понимаю, что такие мысли безумны и бесплодны. Но здесь, — я ткнула себя в грудь, — я это прочувствовать не могу. Словом, я схожу с ума. Ему хоть бы что — он ходит по барам, веселится, заигрывает с разными дурочками, а я сижу дома и рыдаю. Я ведь даже не знаю, было ли между ними что-нибудь. Меня убивает даже мысль о том, что он, возможно, этого хочет. И ведь я сама во всем виновата — а от этого мне еще хуже. Я ужасно злюсь на себя за то, что совершила эту непростительную глупость.
В глазах доктора Дж. мелькнул слабый интерес.
— Вы злитесь на себя?
Она говорила очень медленно и вдумчиво, будто каждое слово, прежде чем покинуть ее уста, должно было пройти тщательную проверку и получить сертификат качества.
— Да! — огрызнулась я. — Потому и плачу без конца. Я плачу всякий раз, когда злюсь, но обычно я не поддаюсь злости, так что это бывает нечасто.
— Для вас это привычная модель поведения — обращать свой гнев на себя?
О чем она вообще говорит? Дался ей этот «гнев»! Злость — отвратительное чувство, и я к нему совершенно не склонна (сто раз уже ей говорила). Она хотела сказать что-то еще — в кои-то веки заговорила развернутыми фразами! — но я ее перебила и изложила свое собственное видение ситуации.
— Я расскажу, какая у меня модель поведения. Я все время влюбляюсь в плохих парней. В тех, кому не хватает сил сказать «нет», когда им на шею вешается очередная женщина. В тех, кто только и знает, что тешить свое драгоценное эго. В тех, кто прячет обручальное кольцо в карман. В тех, кому жизненно необходима целая свита клуш, которые по ним обмирают. Короче, в придурков.
— Недостатки и слабости таких людей очевидны, и критиковать их легко, но нас сейчас интересует другое — почему вас привлекают именно такие мужчины? — спросила она своим ровным, безжизненным голосом.
Я пожала плечами.
— Однажды я где-то читала, в чем разница между человеком и крысой. Если крысу запустить в лабиринт и ударить током, она больше в этот лабиринт никогда не сунется. А вот люди снова и снова заводят неудачные романы, наступают на одни и те же грабли, надеясь, что уж в этот раз по лбу не получат. Взять хотя бы моих подруг. Они вечно западают на один и тот же тип мужчин. Они хотят быть партнеру мамочкой, спасать его, заботиться о нем, менять его к лучшему. Лишь сейчас я начала понимать, что и сама такая.