Сидя на краю кровати, Джулиана не мигая глядела на сумки с вещами. Сегодня она переедет в главный дом. При одной мысли об этом ее сердце ныло и слезы наворачивались ей на глаза. Но она должна сделать это. Они разведены. Как бы она ни любила Хита, он заслуживает счастья. Заслуживает женщины, которая даст ему все, в чем он нуждается.
Она, Джулиана, хотела бы стать этой женщиной. Но у нее ничего не выйдет. Она всегда будет хранить свою тайну. Даже если она скажет Хиту, что делает это ради его блага, он не поверит. Так что ей остается одно: помочь ему выбраться из ловушки их отношений. Пусть даже сейчас он сам этого не хочет.
Ему нужна свобода. И он ее получит.
Вздохнув, Джулиана взялась за ручку чемодана. Но, подойдя к двери, она вдруг услышала внизу резкие голоса. Оставив вещи, она тихо вышла из комнаты и спустилась вниз. Отсюда она могла расслышать слова:
– Я должен отвезти ее на допрос.
– Зачем? Вы задали уже миллион вопросов. Чего вы хотите от нее?
У входа в дом возвышалась устрашающая фигура шерифа Дьюка.
– Мне надо с ней поговорить. И взять образцы волос, – проговорил он.
Обернувшись, Хит увидел Джулиану и вновь повернулся к шерифу:
– Задавайте ей вопросы здесь. И пришлите ордер, чтобы взять образцы волос. Иначе вам придется арестовать нас обоих.
– Хит, я не могу арестовать тебя только потому, что ты просишь об этом.
– Отлично. Тогда арестуйте меня, потому что это я убил Томми.
Секунду Дьюк смотрел на Хита изумленным взглядом, но затем, мгновенно взяв себя в руки, решительно потянулся за наручниками:
– Что ж… Хит Лэнгстон, я арестую вас по обвинению в убийстве Томаса Уайлдера. У вас есть право…
Джулиана почувствовала, что слова шерифа едва доходят до ее сознания. Страх затмил все ощущения. Судьба, шестнадцать лет стоявшая за ее плечом, все-таки нанесла удар. И к тому же Хит признался… Зачем он признался?
На руках Хита защелкнулись наручники, и шериф повел его к ожидавшей машине.
– Ничего не говори, Джулз! – успел крикнуть ей Хит, прежде чем дверь захлопнулась.
Шериф двинулся к ней, доставая еще одну пару наручников. Холодный металл сомкнулся на запястьях Джулианы.
Они ехали в город в полном молчании. В участке их отвели в отдельные комнаты для допроса.
Прошел час, другой… Джулиана не знала, который сейчас час, но желудок явственно подсказывал ей, что время обеда давно позади. Прошло не менее четырех часов, когда наконец в комнату вошел шериф Дьюк с огромной кипой бумаг. Он уселся за стол напротив нее. Больше в комнате никого не было, но она не знала, сколько человек сейчас наблюдают за ними, стоя с противоположной стороны зеркального стекла, закрывавшего одну из стен комнаты для допросов. Шериф не торопясь пролистал бумаги, вытащил ручку и внимательно посмотрел на нее: