Она протянула костюм Купу, и тот повесил его на спинку сиденья рядом с собой.
– Да, возможно, я еще не знаю. Мне нужно посмотреть, свободен ли я. – Он посмотрел ей в глаза и спокойно спросил: – На какое время ты записана?
Отсутствие энтузиазма было почти осязаемым, и у Эллы внезапно возникло предчувствие, что Куп спрашивал лишь для того, чтобы узнать точное время и придумать правдоподобную отговорку.
– На полтретьего.
– Черт, не получится. Я обещал Сонни заехать к нему после обеда в этот день. Мне придется пропустить твой прием.
Ее сердце неровно забилось. Теперь она знала наверняка. Ей это не казалось, он действительно не хочет думать о ребенке. Элла сделала глубокий вдох, решив не тушеваться и не уступать его упрямству.
– Ясно. – Она натянула свою пляжную тунику поверх бикини, дрожа от океанского бриза, несмотря на жару. – Я могу перенести прием на более позднее время. Почему бы мне не поехать с тобой к Сонни? Я с удовольствием с ним познакомлюсь.
Уголки его губ дрогнули в попытке изобразить легкую улыбку.
– Зачем тебе туда ехать? Я всего лишь помогаю ему разбирать старый двигатель. Это не так весело.
Элла восприняла его отказ как пощечину. Она и раньше расспрашивала Купа о его друзьях на острове. На эту тему он говорил так же неохотно. Она гостила у него уже неделю и не встретилась ни с одним из его знакомых. Накануне вечером она предложила сходить в бар «Ромовый бегун», Куп отказался, будто бы он не хочет, чтобы Генри снова приставал к ней, потом подхватил ее на руки и бросил в бассейн. После того как он нырнул следом и «помог» ей снять мокрую одежду, недоразумение было забыто.
Элла наблюдала, как он упаковывает снаряжение в ящик в дальнем конце лодки. Сердце бешено колотилось у нее в груди.
Прекрати паниковать и спроси его. Уклонение от темы не ответ. Ты не сможешь справиться с этим, пока не узнаешь, что происходит.
– Ты не хочешь, чтобы я знакомилась с твоими друзьями?
Он повернулся к ней, сидя на корточках, и удивленно поднял брови.
– Что?
– Просто немного странно… – выдавила она и почувствовала, как во рту у нее пересохло. – Куда бы мы ни пошли, мы никогда и нигде не встречаем твоих знакомых.
Она заметила смущение во взгляде Купа, прежде чем он успел замаскировать его.
– Они ведь даже не знают, что я здесь, верно? – спросила Элла, и по румянцу на его загорелых щеках уже знала ответ. И само собой разумеется, что Куп никому не сказал о ребенке. Она подавила в себе смутную тревогу. Ей не стоит слишком остро реагировать на его поведение. То, что он еще никому не сказал о ней, вовсе не значит, что он никогда этого не сделает.