Этим вечером за обедом они беседовали о новостях из Фалмута — пал Тулон. В прошлом августе город сдался британским войскам вместе с тридцатью линейными кораблями и огромным количеством разных флотских припасов. Казалось, близится конец войны. Лорд Худ с благодарностью и изумлением принял город и отправил просьбу срочно прислать сорок тысяч человек, чтобы воспользоваться великолепной возможностью. Правительство послало две тысячи английских солдат, а также пьемотнцев и испанцев.
И вот теперь, в декабре, республика, освободившись от других забот, отбила город, отправив крупные силы под предводительством юного генерала, чье имя фалмутская газета в своей статье перевирала на разные лады, но его способности, похоже, никто не оспаривал. Джордж всегда выступал за войну и против революции. Уорлегганы основали династию благодаря консервативному и упорядоченному обществу. Всё, что могло разрушить такой порядок, они осуждали и всячески этому сопротивлялись. Войну они считали меньшим из зол.
— ...незначительные силы, — прочел Джордж, — которые стали еще меньше из-за некомпетентности и в результате отправки войск в разные части света. Наша кампания во Фландрии завязла в грязи. В Вандее тщетно рассчитывали на нашу помощь. Питта наверняка бы сместили, если его было кем заменить. Но ни Дандас, ни Гренвиль, ни Ричмонд не получат парламентское большинство.
Элизабет увидела, как за спиной лакея приоткрылась дверь, и вошел Росс. Она была настолько уверена, что это другой лакей с вином, что на секунду не поверила собственным глазам. Потом Джордж заметил выражение ее лица и оглянулся.
И тут же отодвинул стул.
— На сей раз я пришел не для того, чтобы скандалить, — спокойно произнес Росс. — Разве что вы меня к этому вынудите.
Джордж больше не сдвинул стул ни на дюйм.
— И вы, — бросил он лакею, который, уловив что-то по лицу хозяина, двинулся к колокольчику.
— Как вы вошли? — осведомился Джордж.
— Хочу с вами переговорить, Джордж.
— Может, мне... — начал лакей.
— Нет, — оборвал его Джордж, наблюдая за Россом, как змея.
— Мудро. Не стоит превращать в руины вашу столовую. Я уже достаточно поломал в этом доме.
Все молчали. Росс перевел взгляд на Элизабет, которая ответила на него с нескрываемой враждебностью. Они впервые увиделись с той ночи в мае. Росс на мгновение задержал на ней взгляд и с удивлением, словно оценивая ее состояние, произнес:
— Сожалею, что я тебя расстроил, Элизабет.
— Ты меня не расстроил, — ответила она.
— Я рад.
— Можешь радоваться или сожалеть, мне безразлично.
— Прошу, прости, что я позволил ему к нам вторгнуться, Элизабет, — довольно сказал Джордж.