Лоренцо вздохнул и достал бумажник:
– Вот, возьми.
Она взглянула на флешку, которую он ей протягивал:
– Что это?
– Я написал песню. Правда, без слов. Но она называется «Индиго».
– Еще никто не писал для меня песен. – Индиго смотрела на него с изумлением. – Спасибо.
– Подожди, вдруг она тебе не понравится.
– Понравится.
Смешно: она абсолютно уверена в этом, однако не может поверить в возможность их отношений.
– Вообще-то у меня для тебя тоже кое-что есть. – Индиго встала и вытащила из шкафа картонный тубус. – Посмотришь потом.
– Спасибо, – тихо поблагодарил он.
Индиго с усилием сглотнула:
– Что ж, видимо, пора прощаться. Я не хочу… не перед всеми.
«Она будет работать, когда я уеду, – понял Лоренцо. – Прятаться за своими витражами».
– Я понимаю. Но не стану говорить «Прощай».
– Будь счастлив, – сказала она. – Ты будешь замечательным королем.
В горле у него стоял ком.
– И ты будь счастлива. Я надеюсь, ты найдешь человека, который даст тебе то, что не могу дать я.
Позже, сидя в самолете, он открыл тубус и вытащил из него лист плотной бумаги. Индиго нарисовала ангела в обрамлении из роз. У ангела было лицо Лоренцо.
Но когда он рассмотрел рисунок внимательнее, то заметил кое-что еще – за розами скрывались прутья клетки.
Такой она видит его жизнь. В заточении.
Но в их жизни могут быть одни розы, без прутьев. Лоренцо пока не знал как, но собирался убедить в этом Индиго. И не только ее: ему придется доказать деду, что он нашел женщину, которая подходит не только ему, но и Мельванте.
И не исключено, что некоторое время, проведенное в разлуке с Индиго, время, за которое она успеет соскучиться по нему, поможет в этом.
Кровать была слишком широкой, дни слишком долгими, а краски потускнели.
«А я-то собиралась остаться после этого романа целой и невредимой», – размышляла Индиго. Как же она обманулась!
Лоренцо уехал в Мельванте, туда, где ему и следует находиться, и нечего о нем вспоминать. У нее остаются любимая работа и несколько хороших друзей. «Со мной все будет в порядке, – строго говорила она себе. – Рыдать бесполезно и глупо».
Но по утрам Индиго еле заставляла себя спуститься к завтраку.
Ночью она часто просыпалась. Это было уж совсем нелепо. В ее возрасте стыдно вскакивать по ночам, чтобы сходить в туалет.
Кроме того, пожалуй, стоило сесть на диету – бюстгальтеры стали ей слишком малы.
В какой-то момент в голову Индиго прокралась неприятная мысль. Нестабильный аппетит, тесный бюстгальтер, беготня в туалет среди ночи… Пару лет назад с ней такое уже произошло. Тогда все закончилось катастрофой.