– Так-то лучше, – улыбнулась она. – Я смотрю, ты учишься.
– Дай мне десять минут, чтобы переодеться. Можешь посмотреть тут все, что хочешь.
– Спасибо.
Внутреннее убранство его гостиной было симпатичным: вместо антикварной мебели эпохи Людовика XIV, которой был обставлен дворец, здесь стояла простая мебель.
Ей не хватило духа обследовать ванную Лоренцо. «Это слишком личное», – рассудила Индиго. Его спальня, разумеется, также была недоступна.
Когда Индиго решила, что лучше всего сделать фотографии в гостиной, Лоренцо вышел из спальни в военном мундире. Поверх была наброшена темно-синяя мантия с отделкой из золота и горностая.
– Неплохо, выше высочество, – оценила она. – Ладно, давай фотографироваться.
Индиго не потребовалось много времени, чтобы сделать нужные снимки. Или, правильнее сказать, большую часть нужных снимков.
– Если ты улыбнешься, катастрофы не будет, – заметила она.
Однако улыбка Лоренцо была формальной – она не касалась глаз и делала его еще более неприступным.
Как убедить его расслабиться?
Индиго понимала, что это безумие – совершеннейшее безумие, – но решила поддаться порыву. Они подошла к Лоренцо, обняла его и поцеловала, а потом сделала шаг назад.
– Лоренцо, – тихо произнесла она.
И он ей улыбнулся.
Настоящей улыбкой, полной теплоты. Таким он нравился ей больше всего – милым, нежным, родным.
Она нажала на кнопку фотоаппарата, и Лоренцо поморщился:
– Ты эту тактику используешь со всеми своими моделями?
– Я обычно не работаю с моделями, – возразила она.
– Ты поцеловала меня только для того, чтобы сделать хорошую фотографию.
Он выглядел расстроенным, и Индиго не смогла удержаться от улыбки.
– Не только для этого. Я тебя поцеловала, потому что сейчас ты принц Красавчик. Весьма секси.
Его глаза вновь засветились.
– Инди, положи фотоаппарат.
– Не могу. Я работаю.
– Это королевский приказ. Положи фотоаппарат.
Индиго вздернула подбородок:
– Или что, ваше высочество?
– Или будут последствия.
– Какие же, Лоренцо? Покажи мне.
– Ты сама напросилась.
Он забрал у Индиго фотокамеру и отложил ее. А потом принялся целовать женщину и не останавливался, пока у нее не начали подкашиваться колени.
– Между прочим, у этого тоже будут последствия, – заявила Индиго, расстегивая пряжку мантии, которую затем стянула с его плеч. Она аккуратно сложила ее и повесила на спинку стула.
– Как интересно, – прокомментировал Лоренцо голосом, полным нежности. – Ты стала такой аккуратисткой, Инди.
– Ни за что. Но это коронационная мантия. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы с людьми, которые занимаются твоим гардеробом.