глотать его, не ожидая ничего взамен. Эм привыкла давать ему то, что он хотел, на
профессиональном уровне. На протяжении многих лет, он видел, как она
поддерживала и оказывала помощь другим, редко получая доброту в ответ. И тем, что
он не замечал ее чувств и нужд, он причинял ей боль, в течение более чем трех лет.
Брэндон не хотел причинять ей боль сейчас, особенно когда она была такой
неуверенной и хрупкой.
— Эм. — Он нежно потянул девушку за волосы, чтобы оторвать ее райские губы
от его члена. В другой день он обязательно захочет этого еще. Мысль, что она будет
сосать ему около рабочего стола, возбуждением распаляла его внутренности. Это было
непрофессионально... но чертовски сексуально. Сейчас же просто было не то время.
— Что-то не так?
Когда он посмотрел на ее припухший рот и широко раскрытые глаза, все что
Брэндон мог сделать, чтобы сохранить самообладание, отрывисто выдохнуть.
— Нет, детка. Иди сюда. — Он раскрыл руки и притянул ее ближе, испытывая
удовольствие, когда она прижалась к нему обнаженным телом. — У тебя очень
хороший ротик, но я хочу заняться тобой.
— Почему не нами?
Вопрос показался таким простым, но эти прелестные карие глаза смотрели с
недоверием. Боже, как ему стереть ее сомнения и доказать, что он серьезен?
Серьезен? Черт, он понятия не имел, к чему все это приведет. Час назад
Эмберлин просто была его секретарем. Когда он впервые ее коснулся, он не думал ни
о чем кроме желания проникнуть в нее. Затем, несколько минут назад, он размышлял
над служебным романом. А сейчас... последствия дальнейшего врезались в него. Она
не ничтожество. С такой жаждой, которую мужчина испытывал к девушке сейчас, он
насытится ей лишь спустя недели, возможно, месяцы. Но когда он посмотрел на Эм,
растрепанную и раскрасневшуюся, Брэндон задался вопросом, будет ли ее вообще
достаточно ему.
— Ты права. — Он обхватил ее щеку. — Сегодня все должно касаться нас.
Эмберлин должна испытать такое же желание, которое разжигала в нем. Должна
быть... связана. Он никогда не думал, что захочет это сделать с кем-либо еще кроме
Кайлы, но не иметь женщины, тянущей его вниз, было освобождением. Брэндон мог
двигаться дальше, влюбиться в кого-нибудь еще.
Когда Эм улыбнулась ему, Брэндон не смог сопротивляться ей. Он накрыл ее
губы своими и утонул в райском тепле ее рта. Девушка везде была такой мягкой, ее
грудь была тяжелой и упругой с широкими розовыми сосками. Ее ягодицы умещались