Хорошенькая, хотя всегда не прочь выпить, Элисон вплоть до сегодняшнего дня работала в отделе кадров компании «Пауер Коннект», где Дэмиен был менеджером по маркетингу. С самого начала вечера она прилагала все усилия, чтобы у Дэмиена создалось впечатление, будто главной ее заботой в жизни являются именно кадры. Наряды Элисон с непомерно глубокими вырезами и раньше ясно говорили о том, что она вполне доступна и всегда готова исполнить любой его каприз; согласие на все было четко выгравировано у нее на лбу, прямо в самой его середине. Дэмиен дал понять, что заинтересовался. Ему было любопытно, к чему это может привести. А теперь он хотел дать ей понять, что совсем ею не интересуется и не хочет идти на контакт; ему уже ничего не хотелось, и это было плохим знаком.
Издалека Элисон отчаянно махала ему, держа в обеих руках по бутылке пива. Вдруг Дэмиену пришло в голову, что впервые в жизни девятнадцатилетняя девушка кидается ему на шею. При этом у него нет ни малейшего желания кидаться ей навстречу. И эта мысль вселяла в него растушую тревогу.
Так с ним бывало и в детстве. У всех мальчиков уже давно были грузовички «Тонка», а он все с вожделением мечтал о его черных блестящих номерах, и это рабское желание обладать им заставляло его каждый день по пути из школы домой сворачивать к игрушечному магазину Фримли и жадно пожирать глазами заветную машину, пока, наконец, и ему не купили такую же на день рождения. Две недели он самозабвенно наслаждался грузовичком, а потом вид его сверкающих, тонко проработанных деталей приелся и начал надоедать. Но какие бы усилия ни прилагал он, чтобы избавиться от игрушки, это ему не удавалось. Сломать грузовичок не было никакой возможности — именно это в рекламных роликах и ставила себе в заслугу фирма «Тонка». В рекламе показывали, как за пару секунд этот выставленный в самом лучшем свете драндулет сметал с лица Земли человека, который пытался разрушить его, а само это жизнестойкое чудовище возвращалось на исходные позиции, видимо в ожидании следующей жертвы. Дэмиен знал, что ему никогда не подарят другую игрушку, больше и интереснее, чем та, что у него есть, пока она еще в целости и сохранности. А какой смысл было иметь игрушку, которую ни за что не сломаешь?
Во взрослой жизни ничего особенно не изменилось. На соседском газоне трава всегда была зеленее, а своя трава прорастала сорняками — они появлялись один за другим, — а затем все вдруг засыхало прямо на глазах, потому что вы уделяли ей мало внимания и заботы.
— Не вешай нос, старина, — шлепнул его по спине Майк. — Ничего же не случилось.