— Теперь расскажи мне о своем женихе. Он-то ведь именно тот, кто тебе нужен?
— Джек?
— А что, у тебя есть и другие? Ты о нем почти не говорила, а на тебя это совсем не похоже.
— Джек… — Нос Марты издал неопределенный, раздраженно-нетерпеливый звук. — Он… э… он хороший человек.
Джози сдернула ватно-шерстяной тампон с одного глаза и приподнялась, чтобы увидеть выражение лица Марты.
— «Хороший человек», — передразнила она сестру, скопировав ее бесцветно-вялый тон.
Однако тампоны на глазах Марты остались на своих местах:
— У-гу.
Джози понизила голос:
— А теперь давайте-ка скажем это еще раз, и с выражением!
Но из музыкального центра продолжал литься голос Тэмми Уайнет, певшей о том, что с мужчиной необходимо быть начеку, а Марта хранила молчание, что было ей абсолютно несвойственно. Джози сняла тампон и с другого глаза и выгнулась, чтобы посмотреть Марте в лицо. Даже под слоем быстро твердеющей косметической маски было видно, как недовольно подергивается верхняя губа.
— Что-то не похоже, что у тебя огромное желание поскорее предстать перед алтарем и связать себя клятвой любви и верности с этим «хорошим человеком» на всю оставшуюся жизнь.
— Давай не будем об этом, Джози.
— Что-то здесь не так, Марта.
— Все в полном порядке. Джек приятный, добрый, заботливый…
— Он хороший человек?
— Да.
— Тогда почему ты говоришь о Нем так, как будто это крем от стоматита, который тебе недавно прописали.
Наконец и Марта сняла свои тампоны и выпрямилась на кушетке:
— Потому что я нервничаю, Джози. Завтра мне предстоит сделать то, чего я никогда в жизни не делала. Я волнуюсь, что вдруг мое платье будет плохо смотреться. Или что я что-то напутаю, произнося супружескую клятву. Переживаю, что, не дай бог, креветки на свадебном обеде окажутся несвежими и у всех гостей будет пищевое отравление…
— А причина твоих переживаний случайно не в том, что вся эта свадьба — совсем не то, что тебе нужно?
Открылась дверь, и появились четыре совершенно одинаковые косметички, вооруженные тазиками с водой и каким-то косметологическим инвентарем, глядя на который начинало казаться, что всем этим дамы собираются нанести серьезные увечья каждому, кто выкажет пренебрежение к процедуре превращения обычной женщины в королеву.
— Марта…
— Помолчи, Джози, сейчас тебя отшелушат на славу.
Кожа на лице после того, как эта сучка-косметичка долго скребла ее жесткими губками, стала неприятно-чувствительной. Щеки были розовыми и блестящими, но, вероятно, по мнению Марты, именно так и должны выглядеть подружки невесты. Все четыре сидели в ряд, и им подпиливали, полировали и лакировали ногти, придавая различные пастельные оттенки, которые выбирал меткий глаз Беатрис; она-то — по всему видно — уже получила свою порцию всех процедур по уходу за ногтями. Джози ее собственные ногти по цвету напомнили ногти тех, у кого на большом пальце ноги висит бирка с номером, но она, конечно же, плохо разбиралась в лаках для ногтей. Она только порадовалась, что вовремя уничтожила все следы кричаще-красного лака, который она так старательно наносила, свыкаясь с ролью свободной женщины.