— А это опасно? — голос из первого ряда.
Щенок его узнал. Тот самый "красавчик" без щеки. Впрочем — не так уж и без щеки, изуродован, да, но все зарубцевалось, ничего страшного. На свету видно — рана была страшной — рваные края, впадина.
Жалел ли его Щенок? Нет, совсем нет. Тот сам напрашивался, и шел, чтобы глумиться. Получил по заслугам. Какое Адрусу дело, что с ним сталось? Жаль, что не сдох — меньше было бы проблем.
— На будущее — когда задаете вопросы, нужно выйти вперед, отсалютовать, представиться, и только тогда говорить! — жестко бросил Третий — На первый раз прощаю. Но все слышали. Следующий раз, если допустишь подобное, получишь три плети. Итак, отвечаю — да, опасно. Часть из вас погибнет, или сойдет с ума!
— Ни хрена себе! — буркнул кто-то рядом с Адрусом, тот покосился, и узнал знакомую веснушчатую физиономию Саргуса — Интересно, а что будет с теми, кто спятил?
Парень вдруг метнул взгляд на Адруса, и слегка поджал губы. Щенок понял — подумал про него. Мол, Адрус тоже сумасшедший.
— А что будет с теми, кто сойдет с ума? Их вылечат? — спросил кто-то из строя.
Третий кивнул Звеньевым, те бросились вперед, выхватили из второго ряда худого, дилнного парня, испуганно оглядывающегося по сторонам и в воздухе мелькнула плеть — раз, два, три! Парень взвизгнул, его повело, закорючило от боли, и по щекам потекли слезы.
— Что будет с теми, кто сошел с ума? Узнаете! — многообещающе-зловеще кивнул Третий, скомандовал — Звеньевые, в лекарскую!
Процедура напоминала ту, что была в первый раз — разделили на десятки, снова горькая жидкость, снова заклинание, только теперь Щенок уснул, напрочь вырубленный одурманивающим снадобьем. Проснувшись, не ощутил ничего особенного — ни бодрости, ни усталости — совсем ничего. Как будто над его телом никто и не колдовал.
Новичкам приказали подняться, как и предыдущей десятке, затем повели в сторону темницы. Щенок уже знал это место, и когда его ноги снова протопали по каменному полу тюрьмы, ничуть не удивился и ничего не рассматривал, в отличие от соратников, испуганно, вытаращив глаза разглядывающих мрачное заведение.
Как и ранее, Звеньевые молчали, не говорили ни слова, не отвечали ни на какие вопросы. Только командовали, подгоняли, а самых нерадивых, отстающих, угощали плеткой. Когда десятку загоняли в камеру, вслед бросили:
— Ночь ночуете здесь. Утром за вами придут.
— Почему? За что?! Почему в тюрьму?! — попытались выяснить новички, ответом был лишь грохот двери, захлопнувшейся, будто крышка гроба.
Тесная камера, в которой едва могли усесться и улечься десять человек — часть на топчан, часть на пол — ничем не отличалась от той, в которой сидел Щенок после нападения на дежурных. Пока остальные обсуждали происшедшее, он четко понял, что нужно делать, и тут же забрался на топчан, ближе к стене, чтобы осталось место присесть для остальных парней. Забравшись, заложил руки за голову и закрыл глаза — его слегка мутило, видимо та гадость, которую они все выпили, была не очень хороша для здоровья.