– За твоей милостью, Ясновидящая. Наш-то старичок как в воду канул…
– Почему «как»? – сказала Ангелина. – В воде и ищите.
Потом эти её слова трепетно передавали из уста в уста.
Ангелина велела крепко завязать себе глаза, оставив лучистый глаз во лбу. Трофим бережно вёл её под руку. Она только отрывисто распоряжалась:
– Налево. Направо. Сейчас вперёд. – Свистящим шёпотом: – Осторожно, болван: ступенька.
Вышли за город. Окружённая почтительной свитой, Ангелина остановилась на берегу речки. Сорвала повязку, бросила в осеннюю воду: «Тут». Повязка покружилась и тихо поплыла по течению.
Старичка вынули прекрасно сохранившимся и даже порозовевшим – водичка-то студёная, молодильная! Тут же на дне лежала завязанная тряпицей корзинка с грибами – разбухли только маленько, а так хоть суп вари.
Про женщину, которая как сквозь землю провалилась, Ангелина снова сказала:
– Почему «как»? В земле и ищите.
И снова её слова повторяли благоговейным шёпотом.
Несчастную нашли в овражке, свернувшуюся калачиком. Видать, заблудилась, хотела погреться – а там переохладилась, с сердцем плохо стало или ещё что…
– Чудо! Чудо!
Над арендованным в центре города особнячком день и ночь горела неоновая вывеска «Ангелина amp;Трофим». Вновь, как в забытые годы, к дверям толсто змеилась очередь. Когда Ангелина в волочащейся по земле шиншилловой шубе являлась на крыльце – падали ниц, тянули руки, иконки, костыли, гипсовые культи, фотокарточки родственников, узелки с их вещами:
– Матушка провидица, снизойди! Ручку дай облобызать! Удостой, глянь своим светлым глазиком! Ясновидящая наша! Кудесница, милая! Куда укажешь, где ступишь светлой ножкой?
С телевидения Ангелине amp;Трофиму пришло приглашение на участие в «Битве экстрасенсов» (Ангелина сжала и выбросила кулачок: «Йес!»)
Столичные шишки перебивали Ясновидящую друг у друга, закидывали умоляющими письмами и звонками, заманивали бешеными гонорарами. В интернете висела на первых страницах. Телешоу зазывали наперебой.
Ангелина медлила с отъездом. Всё не могла определиться: купить ли дачу в Удельной или самой построить домик на крутом берегу Оки.
Ещё через некоторое время в том же лесу, который окрестили Бермудским треугольником, исчез мальчик. Про него Ясновидящая сразу сказала:
– Нет в живых. И виной тому – обувь. Слишком большие кроссовки, купленные навырост.
Мать мальчика зарыдала и покаялась: купила на два размера больше, из экономии. Дело шло к зиме, чтобы надевать на шерстяной носок.
– Вижу мальчика… – комментировала Ангелина, глядя в зеркало. – Лихого человека вижу. Бежит по лесной тропке от лихого человека… Кроссовки хлоп-хлоп на детских ножках, шнурок развязался, волочится. Вижу на пути старый камень, валун – полтысячи лет на этом месте лежит. Наступил на шнурок мальчонка, споткнулся, ударился о валун височком. Лежит в глухом месте, беленький как простынка. Поспешать надо – лисы погрызут…