Образцова. Будешь на меня с утра так рычать, я не выдержу!
Чачава. Вы обязаны спеть правильно. И я должен быть активен. А если меня сковывать, я вяну. Как роза от мороза.
Образцова(поет). «Месяц заду-у-умчивый, звезды далекие синего неба водами любуются…».
Чачава. Опоздали!
Образцова(поет). «Месяц заду-у-умчивый, звезды далекие синего неба водами любуются…».
>Через полчаса они наконец остаются довольны этой фразой.
Образцова(поет). «Молча смотрю я на воды глубокие, тайны волшебные сердцем в них чуются…».
Чачава. Обратите внимание на интересное ансамблевое вторжение в вашу партию на словах «слышатся думы». Подголосок, который идет параллельно с вашей мелодией в моей правой руке. Это какой-то второй план или скрытый музыкальный подтекст. Вы должны это услышать! Вот ваша строчка, а вот — подголосок! Не пропустите его!
Образцова(поет). «Молча смотрю я на воды глубокие, тайны волшебные сердцем в них чуются…».
Чачава. По-моему, хорошо закрепилось. Когда вы уже не можете спеть другой звук, кроме того, который нужно, вы запомнили.
Образцова. А тебе не кажется, что фа-диез я пою все-таки чуть осторожно? И квинта последняя была осторожная?
Чачава. Давайте повторим еще раз.
Образцова(поет). «Нежит, пугает, наводит сомнение. Слушать велит ли он — с места б не сдвинулся; гонит ли прочь — убежал бы в смятении». Важечка, а если это «с места б не сдвинулся» сделать сомнамбулически? Сыграй мне стеклянно и точно инструментально.
>Важа играет.
Образцова. Вот так лучше. Правда?
>Записывает в нотах: «Бестемброво». И начинает пятый монолог цикла.
Образцова(поет). «В тумане дремлет ночь. Безмолвная звезда сквозь дымку облаков мерцает…».
Чачава. Вы поете: «Безмолвна-а-ая звезда», а надо «безмо-о-олвная»! Повторяете ту же ошибку. Сейчас же отметьте себе: длинный слог — ударный!
Образцова. Какая музыка! Одна из самых сложных музык, что я пела в жизни! И по психологическому напряжению и по голосу. К этой музыке надо приходить, умея очень хорошо петь. Научиться пению на ней нельзя. (Поет.) «Как ночи облака, изменчивые думы несутся надо мной, тревожны и угрюмы; в них отблески надежд, когда-то дорогих, давно потерянных, давно уж неживых. В них сожаления и слезы. Несутся думы те без цели и конца; то превратясь в черты любимого лица, зовут, рождая вновь в душе былые грезы…».
Чачава. Перед «Несутся думы те без цели и конца» — у вас целый такт. Вы должны психологически отойти от предыдущего настроения и продолжать более спокойно. И тут же темп снова меняется, потому что происходит другое душевное «микрособытие» — в фа-диез кантабиле рисуется ее облик: «то превратясь в черты любимого лица». Пожалуйста, вслушайтесь в мою мелодию, которая идет в ансамбле с вашей! Это ее музыкальный портрет!