Комната была сплошь уставленна золотыми вещицами, придавая тяжелую роскошь, несмотря на изящную мебель и красивый ковер с густым ворсом. Кэйра подняла глаза на потолок и была удивлена узором, украшавшим его. Она привыкла, что у них обычные однотонные, кроме багетов ничего не бывает.
- Госпожа, я Марика и приставлена к Вам. Извольте пройти в купальню, я помогу Вам выкупаться и одеться, - затем тише добавила. - Нам нужно поторопиться, господин, не любит ждать, - посмотрела она затравленным взглядом в сторону дверей, а потом перепуганным взглядом на гостью, поняв, что сболтнула лишнее не тому, кому положено.
Внутри Кэйры все возмутилось, хотелось высказаться по этому поводу все, что она думает о ее хозяине, но, увидев перепуганную служанку, сдержала себя и пошла в нужном направлении. Она хотела отказать от помощи Марики во время купания, но, увидев ее умоляющий взгляд, передумала. Ей все больше не нравилась эта ситуация, заложниками которой они стали. С твердой мыслью покинуть завтра этот замок, она погрузилась в теплую воду, отдаваясь в умелые руки служанки, получая массу удовольствия.
Выкупавшись, она надела красивое платье, выбранное служанкой. Посмотрела на себя в зеркало с женским удовлетворением, она была красива и сама себе понравилась. Платье облегало ее фигуру и подчеркивало ее женские формы, неглубокое декольте не выглядело вульгарным. Что подтвердил Гадюша, осыпая ее искренним комплементом.
- Марика, откуда это все еще и моего размера? - спросила она, одевая легкие туфельки в тон платья.
- Госпожа, я не знаю, не спрашивайте меня, - испугано залепетала он, увидев взгляд Кэйры, уже тише добавила. - Это все прибыло вчера порталом вместе с управляющим для Вас. Он распорядился это все доставить в Вашу комнату, мы ожидаем Вас уже несколько дней.
- Мне это все не нравится, - в какой раз произнес дэкар, - он, как будто знал, что ты прибудешь сюда, - возмутился Гадюша. Ответить ему она не успела.
Дверь резко распахнулась, и в комнату вошел Дэйран одет, как говорится: "с иголочки" в темный бархат. От него веяло свежестью и аристократизмом.
- Пошла вон! - обратился он к служанке, поедая глазами Кэйру.
- Ты прекрасна и достойна самого лучшего, - захватил он ее взгляд в плен своих глаз.
Кэйра опять почувствовала, что тонет в омуте его черных глаз, услышав его голос на краю своего сознания.
- Я ждал этого момента, усмиряя свое желание. Ты моя, - эхом прозвучали его слова.
Его руки опустились на ее тонкую талию, собственнически притянули к себе. Тесно прижимая ее к своему телу, так, что она ощутила близость его восставшей плоти, склонился к ее лицу, и она почувствовала его дыхание на своих губах, а затем его губы накрыли ее в поцелуе.