Задумали японские оккупанты в марионеточном государстве Маньчжоу – Го провести из центральной оккупированной части Китая еще одну железнодорожную ветку. Мало показалось КВЖД, которая досталась им от царской России. С дальним прицелом строили. Уж очень по «чугунке» воинские резервы подвозить удобно. Быстро, а главное, много. По замыслу обе ниточки должны сойтись на станции Маньчжурской. А от нее по железной дороге до Читы уже рукой подать. Немного подальше – Байкал. Перерезал ж\д путь, и все – Сибирь, считай твоя. Ни подкрепления не подвезти, ни грузы. Только вот оказия случилась. Дорогу японцам пришлось прокладывать впритирку с границей дружественной нам Монголии. И в сторону не отведешь. Горные кряжи хинганские начинаются. И осталась ровная долина шириной два километра. Со стороны монголов почти впритык группа холмов возвышается. Для степной полосы настоящий стратегический клад. Оборудуй наблюдательный пункт, сажай корректировщика, и через полчаса тяжелые батареи ни одной целой рельсы вместе со шпалами не оставят. В японском генштабе явно не дураки сидели. Задумали они угрожающий их планам монгольский аппендикс срезать. Отодвинуть сначала от дороги на двадцать – тридцать километров, за реку Халхин Гол. Главное – идея, а как реализовать ее, дело покажет. Государство Маньчжоу – Го японцы организовали сразу, как оккупировали Маньчжурию в 1932 году. Через три года начали оказывать давление на монголов. Провокации стали возрастать.
Естественно, те в 1936 году договор с СССР о взаимопомощи заключили.
Наши создали несколько гарнизонов. Самураи развернули классическую информационную войну. Сфабриковали фальшивые карты, где, якобы, была еще в древние времена указана граница по этой самой речке. На китайские, монгольские, и русские карты, они уже не глядели. Причина найдена, повод обнаружен, требования озвучены. Начиная с 1939 года, представители страны восходящего солнца совсем слетели с катушек. Взялись за монголов серьезно. Во – первых; армия у них была, если так можно назвать несколько кавалерийских бригад и пару дивизионов броневиков, совсем слабой. Для усиленной дивизии с воздушной поддержкой на один зуб. Во – вторых; основные гарнизоны Красной Армии находились в разных местах на расстоянии от точки воздействия на четыреста – пятьсот километров. По голой степи доставлять на машинах воинские подразделения одна из разновидностей мучительного самоубийства. В – третьих; а это самое главное. Ближайшая железнодорожная станция, для снабжения войск, у японцев находилась на расстоянии пятидесяти с гаком километров. А вот Красной Армии придется доставлять необходимые грузы на автомобилях за семьсот – восемьсот километров. Простейшие расчеты показывали. Для японцев оборачиваемость одного грузовика от ж\д станции до армейских пунктов снабжения и обратно составляла от двух часов десяти минут до трех часов. Для одного автомобиля Красной Армии на один рейс требовалось в оба конца пять суток. Если японский шофер за один световой день мог совершить три, а то четыре рейса, то нашему водителю на эти самые три рейса нужно было затратить три декады, то есть пятнадцать дней. Но нужно учитывать еще время на ремонт машины после такого длительного пробега, и на отдых человека. Общий пробег одной транспортной единицы в обе стороны доходил до 1400 километров. И это при жаре плюс сорок градусов, и выше. Даже по сегодняшним временам нагрузка на машины серьезная. В те времена основным средством передвижения были ЗиСы и полуторки. Если они выдерживали такие нагрузки, значит, были надежными машинами. А еще надежнее оказались наши шоферы. Соответственно, и автомобилей японской армии нужно для перевозок в десятки раз меньше.