1. Неизвестному адресату (село Помаево, Симбирской губ., 1897 г.)>*
Дорогой Колинька!
Как ты поживаешь? Какая у вас погода? Начал ли ты купаться? Много ли теперь в парке птиц?
Весь лес в зелени. Вода в прудах холодна, и мы еще не купались. Папа часто берет нас в лес. Я, Шура и Катя научились набивать и завели маленькую коллекцию чучел и рисунков ракушек, для чего ходим в Калинный овраг, где их очень много.
22 мая был в Помаеве пожар, сгорели 4 избы и 7 баранов.
В 20 верстах есть озеро, в котором так много рыбы, что Шура ловит руками довольно больших рыб.
2. Е. Н. и В. А. Хлебниковым (Казань, 3 декабря 1903 г.)>*
Дорогая мама и дорогой папа!
Я не писал оттого, что думал, что кто-нибудь придет на свиданье.
Теперь осталось уже немного – дней пять, а может, и того еще меньше, и время идет быстро. Мы все здоровы, на днях был выпущен один чахоточный – студент Кибардин, ему устроили шумные проводы.
Я недавно занялся рисованием на стене и срисовал из «Жизни» портрет Герцена и еще две головы, но так как это оказалось нарушением тюремных правил, я их стер.
У меня есть одна новость, которую я после расскажу.
Я занимался на днях физикой и прошел больше 100 страниц, сегодня читаю Минто. Один из нас, математик 1-го курса, написал Васильеву письмо, спрашивал, как быть с репетициями. Васильев отвечал, что последние репетиции будут 18 декабря, так что к ним всегда можно будет подготовиться. Из анализа я прошел больше половины.
Здесь есть несколько с хорошим слухом и голосом и перед вечерним распределением по камерам мы их слушаем, а иногда поем хором.
Сгорела ли художественная школа? До нас дошли слухи, что она горела, но сильно или немного – не знаем. Пожар этот можно было предвидеть, потому что там много легко воспламеняющегося материала и еще больше керосиновых ламп в картонных абажурах.
Целую всех, Катю, Шуру, Веру, – скоро увидимся.
Витя.
Казань, Пересыльная тюрьма, 3.XII.03.
3. Е. Н. и В. А. Хлебниковым (Москва, <август 1904 г.> – в Казань)>*
Дорогие мама и папа!
Целую всех, наверное, вы ждете от меня письма с нетерпением, пишу на второй день. По железной дороге ехал сравнительно благополучно, но за двое суток спал не более трех или двух часов, за все время съел несколько пирожков и выпил только два стакана чая, так что когда приехал в Москву, очень устал и у меня сильно болели ноги, потому что я большую часть времени спал на ногах.