Видя по результатам стрельбы, что малыми пушками шлюпа нельзя нанести существенного вреда крепости, а с командой в 50 человек невозможно взять ее штурмом и вместе с тем справедливо опасаясь, что при дальнейших враждебных действиях озлобленные японцы могут умертвить соотечественников, Рикорд прекратил стрельбу и решил немедленно итти в Охотск, объявить о случившемся начальству и просить правительство об освобождении пленников. Несмотря, однако, на настойчивость Рикорда и живое участие правительства, дело затянулось, и Головнин с товарищами пробыли в плену более двух лет.
Захватив русских, японцы под сильным конвоем гнали их, связанными по рукам и ногам, через города и селения до г. Хакодате, на острове Матсмай. Там посадили их в тюрьму, в одиночное заключение. Через семь недель мучительного заключения перевели в город Матсмай. Здесь положение моряков немного улучшилось. Их лучше! кормили и заботились о здоровье. Пленники жили надеждою на освобождение: японские чиновники сообщили им, что губернатор просил правительство разрешить ему освободить русских, если за ними придут русские суда.
Пришедший как-то к морякам переводчик сказал:
— Губернатор получил нехорошую бумагу из столицы. Как прочитал, так выронил ее из рук.
— Что такое в этой бумаге? — спросили его русские.
— Правительство не только не уважило просьбу губернатора о вашем освобождении в случае прихода русских судов, наоборот, приказало губернатору обращаться с этими судами, как раньше, — обстреливать и жечь их, а команду брать в плен. У Кунашира ожидаются русские суда, и местному князю велено послать туда суда и артиллерию.
Это неприятное известие и сравнительная близость моря внушили пленникам мысль о бегстве. Они надеялись овладеть одним из лежавших близ берега судов и достигнуть на нем Камчатки. Все, кроме Мура, согласились на это смелое предприятие. Началась длительная подготовка. Моряки запаслись всем, чем только могли. Во время одной из прогулок матрос Макаров нашел огниво и ловко его спрятал. Кремни стащили у караульных. Нужен был еще трут. Повесили сушиться рубашку, она «нечаянно» сгорела и заменила трут. Штурман Хлебников умудрился смастерить компас. Он оторвал кусачек меди, которой японцы обивают наружные пазы в домах, и выпросил у караульных две иголки, которые вскоре «потерял». Соединив иголки медью, Хлебников продолжительным трением о камень придал им достаточную магнитную силу. Футляр он смастерил из бумаги, склеенной рисовой кашей.
Скоро пленников перевели в новое, лучшее помещение и начали делать им различные послабления. Поняв это, как решение оставить их навсегда в плену, моряки решили ускорить бегство. Как-то вечером они стащили на кухне два ножа, подкопали ими ночью стену и вылезли на волю. Вылезая в подкоп, Головнин ушиб колено, но сгоряча не почувствовал боли. Рельеф острова Иессо очень гористый. Близко от берега начинаются хребты, возвышающиеся все выше и выше. Населены были только берега.