На острове расстилалась сухая тундра, покрытая ольховым кустарником и травой. Через тундру протекала довольно глубокая и быстрая речка, на берегах которой было множество гусей, уток и куликов. В южной части острова вся почва была вспахана крепкими клювами топорков. Эти птицы напоминают попугаев: у них черное оперение, красный клюв, похожий на маленький топор, и желтый пучок перьев на голове.
В этот день у берегов острова появилась в несметном количестве лососевая рыба, называемая няркой (красная). Эта рыба длиною около 50–60 см, весом до 6 кг, плоская, с красным, как у семги, мясом. Рыба с неудержимой силой стремилась вверх по реке. Она шла такой плотной массой, что малейшее обмеление реки или сужение русла заставляли ее выпирать кверху, выскакивать из воды, бросаться на песчаные отмели. Сенявинцы воспользовались ходом нярки, наловили в несколько часов большое количество, засолили и уложили в бочки, сделав запас почти на год.
Первый день стоянки был очень знойный. Черный песок, покрывавший берег, был раскален, но в 36 см ниже поверхности находился плотный слой вечной мерзлоты. Тучи комаров и мошек затрудняли производство работ на берегу. При астрономических наблюдениях два человека должны были беспрестанно хлестать ветками по лицу и рукам обоих наблюдателей, магнитные наблюдения можно было производить только разведя в палатке огонь из хвороста и туфа, но едкий дым выгонял часто не только насекомых, а и самих наблюдателей.
«Сенявин» простоял двое суток. Воздух в это время был насыщен парами, которые около полудня странно искажали предметы даже на близком расстоянии. Горы материкового берега беспрестанно изменяли свой вид.
Около полудня 26 июня возвратился Ратманов, не найдя никакой гавани. В первый день он проехал 15 миль вдоль обрывистого берега, только кое-где берег пересекался речками, ручейками или сбегавшими с гор водопадами. Ночевали недалеко от речки, на которой заметили развалины юрт. Медведи стадами бродили около. На следующий день Ратманов проехал еще 5 миль до другой речки, где также были видны остатки жилищ и стада медведей, но гавани так и не оказалось.
Поиски Ратманова показали, что размеры Карагинского острова гораздо больше, чем можно было предполагать по старым картам. Ввиду этого Литке, закончив свои наблюдения, пошел на север по проливу между материком и островом. Около трех часов пополудни на материковом берегу было замечено устье довольно широкой реки. По обоим берегам ее возвышались холмы, покрытые густым лесом, самое устье было сжато низменными мысами. По имевшимся на шлюпе описаниям и сообщениям Кузьмищева это была река Карага, и тут на стороне острова должна была находиться искомая гавань. Подойдя в сумерки к берегу острова, шлюп стал на якорь в открытой бухте.